Если
начальник самодур

Очень часто крупные руководители пренебрегают правилами ведения бизнеса и поступают, как им вздумается. Вот что, к ­примеру, произошло в фирме, в которой раньше трудился один мой коллега. Едва вступив в должность, новый начальник уволил главу подразделения, который не только показывал лучшие в компании результаты работы, но и пользовался наибольшим авторитетом у сотрудников. Когда у начальника поинтересовались, чем он руководствовался, принимая такое решение, тот заявил, что ни перед кем не обязан отчитываться. Другой пример: когда Росс Джонсон возглавлял корпорацию RJR Nabisco, он постоянно опаздывал на деловые встречи. Точно так же поступал Генри Киссинджер в администрации президента Никсона. Еще один подобный персонаж — легендарный нью-йоркский градостроитель Роберт Мозес, который стал героем книги Роберта Каро, удостоенной Пулитцеровской премии. Когда Мозесу указали на то, что внесенное им предложение противоречит закону, он рассмеялся и сказал: «Я в жизни не делал ничего, что хоть немного отдавало бы законностью». Многим из нас приходилось работать с людьми, которые считали, что правила писаны не для них. Мой коллега Боб Саттон даже сколотил небольшое состояние на книге о таких «эгоистах во власти» — на ее страницах он призывает компании не терпеть подобных ублюдков в своих рядах.

За несколько тысячелетий между пренебрежением нормами поведения и обладанием властью закрепилась прочная ассоциативная связь. Мы видим, что влиятельные люди могут поступать, как им заблагорассудится, не считаясь с мнением окружающих. И наоборот, когда кто-то безнаказанно игнорирует правила приличия, нам кажется, что он облечен властью. А в данном случае, когда речь идет о власти и влиятельности, наши ощущения формируют реальность. Как подтверждают научные исследования, пренебрежение правилами и нарушение социальных норм буквально наделяют человека властью — если, конечно, сходят ему с рук.

А что же происходит с жертвами подобного произвола? Им приходится несладко. Специалисты в области социальной психологи посвятили немало книг и статей синдрому ­приобретенной беспомощности. Согласно их изысканиям, мы чувствуем себя в этом мире уверенно, только когда зависимость между поступками и их последствиями достаточно предсказуема. Когда же человек (собака, крыса или даже рыба) оказывается во власти случая, когда наказание не соответствует содеянному, а награды можно и вовсе не дождаться, происходит следующее. Во-первых, у человека пропадает мотивация. Если не можешь повлиять на результат, зачем стараться? Во-вторых, получая противоречивые отзывы, он теряет способность к обучению. Разве можно научиться водить машину, если педали будут произвольно менять свои функции — с газа на тормоз и обратно? И, в-третьих, он постоянно испытывает всевозрастающий стресс. А ведь, как установил британский эпидемиолог Майкл Мармот, здоровье и долголетие человека во многом зависят от того, контролирует ли он свою работу.

Получается парадокс. Сумасбродное и непредсказуемое поведение, с одной стороны, свидетельствует о влиятельности руководителя — или даже наделяет его властью, необходимой для проведения важных перемен. С другой стороны, оно негативно отражается на сотрудниках и в конце концов может серьезно подкосить работу компании.

Социологи давно признали сущест­вование конфликта между личным и общественным. Специалисты по эволюционному развитию отмечают: то, что способствует выживанию и успеху отдельного человека, не всегда хорошо для социума. И приходится только удивляться, почему литература по менеджменту и лидерству уделяет этой проблеме так мало внимания. Вместо того чтобы закрывать глаза на эту дилемму, следует серьезно изучать ее причины и последствия.