Курсы саморазрушения.
Быстро. Дорого.

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ РУВИНСКИМ ВЛАДИМИРОМ ВЛАДИМИРОВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА РУВИНСКОГО ВЛАДИМИРА ВЛАДИМИРОВИЧА.

«Если бы у меня не было ребенка, я бы выбросилась тогда с пятого этажа», — вспоминает 52-летняя москвичка Маргарита Семикозова. Невысокая, в светлой юбке, на плече сумочка «под леопарда». Говорит, что пять лет приходила в себя после так называемого тренинга духовного развития. Сейчас она в порядке и сама предлагает услуги психолога-консультанта.

Большинство современных тренингов личностного и духовного развития отпочковалось от EST и Lifespring — программ, появившихся в США в 1970-е, на пике популярности движения New Age. После нескольких судебных исков и миллионных выплат пострадавшим участникам тренингов или родственникам людей, покончивших с собой после обучения, спрос на Lifespring и EST упал в США почти до нуля. Роман Тихонов, ведущий специалист Московского тренингового центра, который прошел подготовку в США, объясняет это тем, что тогда «многие концепции» тренингов были теоретическими и на практике «случались перегибы и ошибки». В России Lifespring была популярна в 1990-х, но после массированной критики в прессе программа заглохла. На ее месте образовалось множество новых, которые применяют схожие методики, психологи-профессионалы их жестко критикуют.

Вроде бы, чего опасного может быть в тренингах, которые обещают, что научат повышать самооценку, брать на себя ответственность за свою жизнь, поверить в свои силы и пр.? Это же советуют книжки по популярной психологии, и ничего крамольного в самих советах нет, другое дело, насколько они полезны конкретному человеку и как этому учат. После тренингов одни впадают в экстаз, становятся адептами движения личностного роста и готовы защищать его с кулаками, а другие с трудом приходят в себя.

Прочитав в интернете, что тренинг академии «Сотворчество» Лианы Мусатовой «дает шанс каждому совершить прорыв в собственной жизни», 45-летняя Маргарита Семикозова решила, что это именно то, что ей нужно. Карьера не задалась — работала секретарем, официанткой, сиделкой, лифтером, артисткой в кукольном театре, ревизором. Личная жизнь тоже: три брака  — три развода. Прорыв нужен был как воздух.

Заплатив $100 за первую ступень тренинга, Маргарита попала в группу из 40 человек. Это были студенты, домохозяйки, деловитые молодые мужчины в возрасте от 18 до 45. На первой ступени ей даже понравилось: новые лица, безобидные упражнения на «быстрее, дальше, сильнее». Проблемы начались на второй ступени. После игры в «испорченный телефон» тренер жестко заявила, что у Маргариты плохо получается общаться и соревноваться. Это задело.

Нажим усиливался. Когда команда, руководить которой назначили Маргариту, последней пришла к финишу, опять последовал выговор. А после того как одна из участниц решила больше не посещать тренинг, тренер при всех сказала: «Маргарита, что ты делаешь такого, что люди уходят от тебя?» Эти слова совершенно выбили Маргариту из колеи, но тренер продолжала наседать: «Расскажи, как ты лжешь в своей жизни?».

После этого Маргарита сбежала. Ей звонили, звали вернуться, говорили, что любят ее. Но на этом ее «духовный рост» ­закончился.

Не унижение, а поддержка

Тренинги личностного роста обычно предлагают трех- и четырехступенчатую систему обучения: базовый, «продвинутый», лидерский курсы. На первой ступени тренер старается создать в группе атмосферу доверия. На второй начинаются испытания. То, через что пришлось пройти Маргарите, — еще цветочки: иногда участникам приходится закапывать друг друга в землю, танцевать стриптиз, прислуживать унижающим их членам группы, а также участвовать в ролевых играх, изображая бомжей, проституток, эксгибиционистов.

Бывает, доходит до физического ­насилия. Отказаться от упражнения значит продемонстрировать «слабость», «подвести остальных», вызвать презрение лидера и группы. Президент тренинговой компании TCI Владимир Шубин считает, что приемы раскрытия личностного потенциала нельзя рассматривать вне контекста. По его словам, унижение в данном случае не самоцель — в ходе тренинга его участник лучше узнает себя: если он человек скучный, неинтересный, он должен понять это, особенно если работает с людьми. Когда-то Шубин серьезно занимался программой Lifespring и даже готовил тренеров, в 2000-е отошел от движения и переработал программу под корпоративные тренинги. В идеале, говорит он, в группе должна сложиться атмосфера доверия.

Если люди верят, что они друг другу важны и каждый может в себе что-то изменить, то даже грубое высказывание они воспринимают не как унижение, а как поддержку. Бывший участник тренингов рассказал, например об упражнении «Чего ты хочешь?». Людей разбивают на пары, один парт­нер должен без остановки задавать этот вопрос, другой — отвечать на него. Все это — под рев музыки, парт­нерам приходится кричать друг на друга.

Есть и более жесткие упражнения. Нужно, скажем, громогласно оскорблять и унижать себя или других. Михаил Ляховицкий, ведущий тренер «Академии тренингов», поясняет, что человек не должен быть готов к упражнению, иначе не будет спонтанности — и пользы. Физическое же насилие применялось лишь как «ответ на внутренний запрос участника тренинга пройти через страх перед конфронтацией или признанием своей агрессии». В любой момент можно остановить упражнение, добавляет Ляховицкий. «То, что описывали в интернете посещавшие тренинги Ляховицкого, уголовно наказуемо, например, в США, — говорит доктор клинической психологии из штата Иллинойс Оксана Лексэлл. — Многие упражнения — это просто психологическое, эмоциональное, сексуальное и физическое издевательство над людьми». Участники лидерских программ Ляховицкого в закрытой переписке жаловались на растущую апатию после тренингов, на ослабление памяти, неспособность сконцентрироваться и­ ­критически мыслить. «Люди видят только внешнюю форму — вот после тренинга ему стало хуже. Это краткосрочный эффект. Долгосрочно становится лучше. Поэтому дилетантам не показывают процессы, которые требуют понимания сути происходящего», — говорит Ляховицкий.

Культ успешности

В 1980-х два американских профессора, психологи Дженис Хаакен и Ричард Адамс, решили разобраться, что же происходит на тренингах личностного роста и как это отражается на характере людей. Они записались в группу, работавшую по методике Lifespring, прошли обучение вместе с рядовыми участниками и опубликовали в журнале Psychiatry статью «Патология “Личностного роста”».

Их вывод был категоричен: тренинги разрушительны для любой личности, приводят к ее регрессии — пробуждают в человеке черты эгоистичного, ограниченного ребенка, отрицательно воздействуют на его способность рационально мыслить, взращивают необоснованные фантазии. На самом раннем этапе «обучения» тренер призывает участников не полагаться только на голову, а прислушаться к голосу сердца, открыться, снять запреты и пр. То есть принимать все происходящее бездумно. Любое сопротивление подавляется. Слушатели должны беспрекословно принимать волю лидера, в идеале — слиться с ним эмоционально, направить на него всю свою симпатию, а агрессию — на остальных членов группы, особенно на несогласных. В ходе тренинга, писали Хаакен и Адамс, оживляется и культивируется примитивный «детский» стиль мышления и аргументации, например суждения в стиле «все или ничего», абсолютистская логика, мистицизм.

Тренинг возрождает и развивает в людях эгоцентризм. Все мы в первые годы жизни — эгоцент­рики, уверенные, что другие существуют лишь для того, чтобы всячески ублажать нас. Потом мы взрослеем, начинаем понимать, что у других тоже есть права и потребности, что мы должны не только считаться с этим, но также проявлять к ним внимание и заботу. Тренинг на основе Lifespring, считают ученые, возвращает людей в состояние трехлетнего ребенка, убежденного, что мир существует, только чтобы исполнять его прихоти. Вдобавок участникам внушают, что все в жизни зависит лишь от них самих, что объективные обстоятельства не имеют никакого значения, не могут помешать им получить свое. Это подстегивает фантазии о безграничной силе.

На таком фоне поощрение со стороны лидера и других участников тренинга начинает казаться «очень глубоким и важным эмоциональным переживанием». А сама причастность к Lifespring приобрает такую сверхценность, что малейшие попытки критики встречают агрессивный отпор. «Это курс о невероятных возможностях человека, живущего не в ловушке навязанных кем-то обязанностей, а в пространстве принятых на себя обязательств», — утверждает Илья Егоров, руководитель терапевтического отделения частной медицинской клиники в Москве, прошедший тренинг по личностной трансформации. Роман Тихонов объясняет претензии к тренингам личностного роста в основном «некачественной работой самопровозглашенных тренеров», которые, не имея нужной подготовки, «решили заработать», и тем, что на тренинги «шло довольно много людей неуравновешенных». Он подчеркивает, что в его центре действует многоуровневая система отбора с участием психотерапевтов и психиатров, а упражнений, вредящих психике здорового человека, «не предлагается». Бывший тренер Lifespring, некогда входивший в десятку самых авторитетных в России, анонимно заявил, что использование этой методики в любом виде «преступно по отношению к личности». По его оценкам, 70—80% людей выходят с тренингов «с травматическими последствиями». В том числе и с тренингов Романа Тихонова, к которому, по его словам, больше всего претензий и которого никто не контролирует. Для многих возвращение в реальный мир — тяжелое испытание. «После тренинга Lifespring я проходила реабилитацию в клинике, — вспоминает Татьяна. — Когда меня пытались изгнать из группы, я чуть не выбросилась с третьего этажа, так хотела остаться». Но хотя интернет полон негативных отзывов о тренингах личностного роста, спрос не ослабевает. И, как считают эксперты, одна из причин этого — культ «успешности», сложившийся ­в России за последнее десятилетие. Реклама и СМИ тиражируют образцы успеха, люди стремятся им соответствовать, перекладывая на других бремя выбора.

Но критерии успеха размыты. Вписывается ли в эту радужную картину твоя работа? Что такое хорошая профессия? При каком доходе ты будешь на коне? Какие отношения с противоположным полом — «то, что надо»? Это порождает тревожность. В основе ее — непонимание себя и других, отсутствие общих норм. «Одни правила декларируются, по другим живем, — говорит руководитель отдела медицинской психологии Научного центра психического здоровья РАМН Сергей Ениколопов. — Вы переходите из одного места в другое и не знаете, правила первого срабатывают во втором или нет, скажем, вы обидите врача взяткой или она маловата. Это напрягает».

Абортированные психологи

В России бум на тренинги по методу Lifespring пришелся на середину 1990-х — начало 2000-х. Подучившись, бывшие ученики открывали свои центры, готовили тренеров, это вело к мутации методики и появлению новых форм. Сейчас, по подсчетам бывшего тренера Lifespring, в России порядка 350—400 такого рода тренинговых цент­ров и работают в них 550—600 преподавателей. Что именно они делают, сказать трудно: единых стандартов нет, многое зависит от самого тренера. Начальный тренинг стоит от $100 с человека, «продвинутый» — от $600. Открыть курсы в России может любой — было бы помещение и деньги на рекламу.

Эта деятельность не лицензируется, отраслевые ассоциации ее не контролируют. «Количество тренингов в России никто не пытался подсчитать, да они и не поддаются учету», — замечает Виктор Макаров, глава общероссийской Профессиональной психотерапевтической лиги. Для психологических курсов другого типа — «как стать счастливым», «как удачно выйти замуж», «как стать успешным» — протоптана своя дорожка. Обычно их ведущие получают сертификат от какого-нибудь тренингового центра: только в Москве их свыше трехсот — это лишь те, что громко заявляют о себе, уточняет Виктор Макаров, большая же часть держится в тени. С сертификатом, который стоит $500—1500, можно зазывать на курсы. Некоторые тренеры за 6—9 месяцев получают послевузовский ­диплом по психологии (подобные курсы есть почти в каж­дом институте).

«Мы называем их абортированными психологами», — не скрывает сарказма Сергей Ениколопов. По мнению самих тренеров, им не нужно не то что психиатрическое, но даже качественное психологическое образование, ведь они работают со здоровыми людьми. Хотя отличить их от не совсем здоровых не могут. На сайте Александ­ра Свияша, известного тренера и автора 12 книг по психологии, вышедших общим тиражом свыше 8 млн, написано: «Я сам считаю себя Мастером Позитивного Мышления». Правда, на обложках его книг значится, что он «известный психолог» и «создатель уникальной методики». Тренинговый центр Свияша «Разумный путь» кроме курсов личностной трансформации предлагает программы «Как активизировать свой денежный поток», «Дыхательная практика», «Технология привлечения Достойных Мужчин и формирования Женского Счастья» и т.д.

Поле чудес

Но все-таки настоящее «поле чудес» находится в стране бизнеса. И в начале нулевых тренинговые центры, занимавшиеся личностным ростом, переключились на коммерческие компании. Обычно «обольщение» начинается с руководителя или высокопоставленного менеджера. Если он проглотил наживку, на тренинг гонят всех. Так было в одной одиозной девелоперской корпорации, которая недавно почила в бозе. Злые языки уверяют, что Lifespring ее и сгубила. Часто интерес к таким программам проявляют организации с огромной сетью филиалов и высокой текучестью кадров.

Поработав на энтузиазме год-два, люди теряют интерес к работе. А продавать нужно! И тогда руководство наседает на кадровиков, требуя от персонала энтузиазма. «HR смотрит на бюджет и видит, что есть два пути развития. Один предполагает долгое обучение, формирование лояльности, лидерских навыков и т.п. Другой, короткий, дает эффект на квартал или полгода», — комментирует Михаил Вершинин, социальный психолог и маркетолог из Самары. Выбирают, как правило, второй путь. А там как повезет: отделить жесткий тренинг по продажам от психокульта довольно трудно. «Удивительно, но даже сейчас, в 2012 году, многие российские компании, даже крупные, считают, что эти методики позволительно применять, более того — их внедряют», — говорит бывший тренер Lifespring, хорошо знающий ситуацию.

В интернете много сообщений о том, что в «Связном» желавших устроиться продавцом-консультантом отправляли на тренинг. Там надо было делать странные упражнения: ползать по полу, кукарекать, мяукать, играть в господина и раба. Руководитель пресс-службы компании Елена Ноготкова прокомментировала эту информацию так: «Мы никогда не проводили тренинги по методике Lifespring. Мы не используем ее и категорически опровергаем эти слухи». Журналистка RB.ru в 2009 году по заданию редакции прошла первичный тренинг в московском филиале «Связного» и описала свой опыт в рубрике «Тайный соискатель». Она до сих пор с ужасом вспоминает, как ее унижали: на любое ее возражение тренер отвечала грубой отповедью и натравливала на выскочку группу. «Тренеру было лет 23—25, ей нравилось унижать, она чувствовала себя могущественной. Меня линчевали, чтобы остальным было неповадно отстаивать свою точку зрения, защищать свое достоинство или задавать вопросы», — говорит журналистка. Впрочем, многие тренинговые центры, переключившись на работу с бизнесом, отказались, по их словам, от методов Lifespring.

Владимир Шубин основал компанию TCI; среди ее клиентов — Альфа-банк, Nokia-Siemens, «Норильский никель», авиалиния «Сибирь» и т.д. Компания «МегаФон», заказывавшая в 2008—2010 году у TCI тренинг «Прорыв», сотрудничеством довольна. «Перед нами стояли амбициозные цели, их требовалось достичь за короткое время. Тренинг призван был помочь в этом, он дает ясное понимание ответственности за результат, за достижение целей и потому многим запомнился, — говорит директор по персоналу “МегаФона” Ольга Филатова. — Программа, безусловно, необычная и яркая». Владимир Шубин поясняет, что проводит не тренинги, а программы развития для топ-менеджеров под конкретные цели в группах до 16—18 человек. Задача TCI — «катализировать формирование новых подходов и взглядов, новой корпоративной культуры в компании», в которой «все могут расти и добиваться гораздо больших результатов». Тренинг может не нравиться тем, кто должен его посещать. Это нормально, ведь заказывает его собственник или директор, а не люди, проходящие обучение. Если им ничего и не нужно, то они будут «сопротивляться и быть недовольными», — поясняет Шубин. За 3,5 года TCI провела в «МегаФоне» 148 тренингов для 1,5 тысячи менеджеров. Один из них уверяет, что они далеки от практик Lifespring. Идти на тренинг никого не заставляли, наоборот, был отбор. Хотя подробностей тут не раскрывают.

«Вы сволочь или сумасшедший»

Психиатрическая лечебница №13 на окраине Мос­квы. Тихое место. Здесь пациентов выводят из «комы души», как называют психиатры психическое расстройство. Евгения Белякова, член Европейской ассоциации психотерапевтов, проработала тут десять лет, и за это время у нее накопилось много претензий к психологическим тренингам, курсам и консультациям. Пока она заваривает кофе, я листаю книгу «Практическая характерология» Виктора Пономаренко, автора курсов по деловому общению и разрешению конфликтов. Книга испещрена ­замечаниями психиатров: «Коллега, кто вам это сказал?», «В корне неверное понимание процесса», «Что это?!». На последней странице резюме: «Вы сволочь или сумасшедший».

Белякова сокрушается, что сегодня каждый может называть себя психологом. Критерии компетентности размыты. «Они не знают базовых основ, типологии личности. Проходят курсы, как психологу зарабатывать $5 тысяч в месяц, и мало кого интересует, как стать профессионалом». Главная претензия профессионалов к доморощенным психологам такова. У них нет представления о норме и патологии психики. Поэтому они не понимают, что могут спровоцировать своими упражнениями развитие скрытого душевного расстройства. Психотерапевты, прежде чем приступить к лечению, разбираются, что происходит с психикой конкретного пациента. Тренеры работают с группами по 40—80 человек. «У психотерапевтов главный принцип — не навреди. А продавцы тренингов выучили приемы и применяют их ко всем без разбора», — заключает Ениколопов из РАМН. Как-то на встрече психологов Белякова столк­нулась с Александром Свияшем и высказала ему все, что накипело по отношению к таким, как он. «В психиатрической больнице, где я работала, каждый пятый посещал его тренинги. Они вздрючивают эмоции, что для психики многих людей нежелательно и просто опасно», — говорит она. Но Свияш остался равнодушным к ее упрекам.

«Пока платят, пусть ходят» — так, по словам Беляковой, отреагировал он. Сам Свияш этот разговор отрицает. «Откуда Белякова взяла, что наши тренинги приводит к осложнениям?! Если они кому-то навредили, пусть люди обратятся к нам, будем разбираться», — парирует он. И добавляет, что его тренингам уже больше десяти лет и «никаких претензий или замечаний по качеству не было, одни благодарности». Перед началом тренинга участник дает расписку, что не состоит на учете у психиатра и не принимает психотропных препаратов. «Он берет на себя ответственность за последствия, если нарушил это условие», — подчеркивает Свияш. Но, как указывают психиатры, люди, у которых не все в порядке с психикой, часто не догадываются об этом. А главное, психологи или тренеры в России не несут ответственности за свою работу — в отличие от своих зарубежных коллег и психиатров. «Я даже представить себе не могу, чтобы я могла написать в договоре, что ответственность лежит на клиенте», — недоумевает Оксана Лексэлл. Как-то Евгения Белякова опросила коллег: выяснилось, что не менее двух третей пациентов в «острых» отделениях посещали разные тренинги и семинары. У людей изначально были отклонения, но они шли не к врачу, а на курсы «Как стать успешным и счастливым». Лишь немногие продавцы тренингов перенаправили клиентов к врачам-психиатрам. «Остальные ничтоже сумняшеся брали деньги за консультации и тренинги и учили радоваться жизни», — ­возмущается Белякова.

Неблагополучие, вызванное тревож­ностью, неопределенностью, непониманием, кто ты и что тебе нужно, толкает людей в разные сообщества — и эту функцию часто выполняют тренинги. Люди хватаются за соломинку, они готовы поверить в чудо. Но чуда не бывает — успех не купить за деньги, он приходит в результате напряженного труда и неотступного следования к поставленной цели.