Что нужно знать про историю России
ХХ века?

Начиная новую серию блогов, хотела бы просить своих читателей донести эти тексты до близких им школьников — в надежде, что мои блоги будут знакомить их с историей родной страны немного увлекательней, чем учебники.

Двадцатый век, еще недавно — наша современность, стал историей и вызывает в памяти строки Николая Глазкова:

В последние годы приходится слышать странные наставления — написать такие школьные учебники истории, чтобы они воспитывали патриотизм. Для этого описывать только «хорошие» страницы нашей истории, избегая страшных.

Ставить такие задачи бессмысленно и даже вредно. Любая работа, посвященная истории, ищет историческую истину. Если же ставить перед авторами внеположные задачи — не получишь ни истории, ни решения иных задач.

Дело обстоит иначе — мы потому обращаемся к изучению любых страниц отечественной истории, что это — история нашей страны. Патриотизм же у юных нужно воспитывать не пассивный (любующийся тем, какая замечательная у нас история на каждой ее странице), а действенный — узнав самые страшные страницы нашей истории, сделать все, чтобы не допустить их повторения.

Сегодня наш ХХ век известен российским гражданам едва ли не хуже, чем другие. Попытаемся открыть те его страницы, которые не всем и не очень известны.

Разговор о российском ХХ веке приходится начинать с XIX — с Великой Реформы: отмена крепостного права и последовавшие за ней судебная, земская, военная реформы за полвека изменили облик страны.

Остались, однако, нерешенные вопросы. Например — можно ли считать наших крепостных крестьян рабами — такими же, как темнокожие рабы на юге Соединенных Штатов Америки?

…Одна из причуд истории — борьба за отмену рабства в расколотых на две страны Штатах началась в том самом 1861 году, которым датируется Великая Реформа в России… Только у них это повело за собой четырехлетнюю Гражданскую войну между промышленным Севером и рабовладельческим Югом, а мы отделались быстрей и легче; нас все самое тяжелое ожидало впереди — в следующем веке.

Держалось крепостное право слишком долго, что имело для России свои печальные последствия. Так считалось издавна. Как странно было услышать в прошлом году, что реформа была преждевременной! .. «Что-то такая реформа очень болезненно обрушила в российском обществе, — уверяет председатель высшей российской инстанции — Конституционного суда. — …При всех издержках крепостничества именно оно было главной скрепой, удерживающей внутреннее единство нации».

Здесь оба слова хороши — и «издержки», и «скрепа». Дореформенные газетные объявления: «За 180 рублей продается девка двадцати лет, которая чистит белье и отчасти готовит кушанье. О ней, как и о продаже подержанной кареты и нового седла, спросить на почтовом дворе», «За излишеством продается пожилых лет прачка» … Действительно — какие ж это «издержки»? Для нас, знающих, что такое Колыма и Магадан и детские дома для детей врагов народа, — одна сплошная скрепа (модное нынче слово). И дальше бы пущай скрепляла…

Насчет же преждевременности давно и лучше всех сказал писатель В. Пьецух. В одном поселке фантастическим образом происходит «обыкновенная светлая жизнь, основанная на уважении к личности человека. <…> — Знаете что, ребята, — сказал Комнатов, — это, может быть, и хорошо, но преждевременно. — Конечно, преждевременно! — согласился с ним конопатенький. — Только уж больно пожить охота!»

О «ниве рабства» писал Радищев в знаменитом, дорого ему обошедшемся «Путешествии из Петербурга в Москву»: «Зверский обычай порабощать себе подобного человека».

А Пушкин не соглашался — в своем «Путешествии из Москвы в Петербург». Особо отмечал поведение русских крестьян — непохожее, по его мнению, на рабское: «Взгляните на русского крестьянина: есть ли тень рабского унижения в его поступи и речи?». …Вспоминаются строки Пастернака, написанные столетием позже («На ранних поездах», 1941). Едучи из Подмосковья в Москву на электричке, поэт ХХ века видит свой народ теми же, мне кажется, глазами, что и Пушкин:

Много хорошего и верного пишет Пушкин о русском крестьянине. Но одна фраза поставила меня, не скрою, в тупик: «Никогда не встретите вы в нашем народе <…> ни грубого удивления, ни невежественного презрения к чужому».

Засомневалась, перечитывая: да про нас ли с вами здесь речь?.. Быть может, сегодня в интернете ежедневно поносит американцев и европейцев, проникнувшись именно что невежественным презрением к чужому и бахвалясь незнамо чем, другой какой-то народ? Нигде, кроме разве что пляжей Египта и Турции, не побывав, поносят чужеземцев, подбирая уничижительные слова неведомого происхождения (никто мне так и не объяснил происхождение и смысл слова «пиндос») — вместо того, чтобы присмотреться да и заимствовать что-то положительное. Неужели и впрямь тот народ, о котором с такой любовью писал Пушкин, был, как многие сегодня считают, за прошлое столетие обдуманно уничтожен?.. И заменен другим, говорящим просто на том же (и то — приблизительно том самом!..) языке?..

Если же мы все-таки — те же самые русские, то пора всерьез задуматься: как же вернуть нам эти отмеченные Пушкиным воистину замечательные свойства? И ведь не походя отметил — свидетельствовал (а уж чьим и верить свидетельствам…), что этих дурных свойств никогда не встретишь в нашем народе…