Инновации и рост:
важен размер*

Когда руководители говорят об особой ДНК своей организации или о роли компании в бизнес-экосистеме, они думают, что аналогия между бизнесом и живым организмом — просто красивая метафора. На самом деле сходство гораздо глубже. В биологии метаболизм, рост, эволюция и долголетие особей связаны с их размером по определенным математическим законам; такие же законы описывают рост, производительность и даже время упадка социальных организмов. Мы пока не научились точно предсказывать, как будут развиваться конкретные города или компании, но уже выявили математическую зависимость инноваций и экономической продуктивности города как системы от численности населения. Подобная зависимость, по-видимому, существует и для корпораций.

У всего разнообразия жизни на земле есть некое общее начало, то есть с точки зрения фундаментальных биологических законов, одни виды представляют собой уменьшенные или увеличенные варианты других. Как бы ни различались внешне бактерии, мыши, слоны, секвойи и голубые киты, большая часть основных характеристик видов (потребление энергии и ресурсов, длина генома, продолжительность жизни, занимаемая территория) подчиняется простому математическому закону. Это так называемый масштаб степенной функции, описывающий, как характеристики организма изменяются в зависимости от его размера. К примеру, интенсивность обмена веществ пропорциональна массе в степени 3/4.Проще говоря, если вес одного организма в 10 тысяч раз (на четыре порядка) больше веса другого, то интенсивность обмена веществ у первого всего в тысячу раз (на три порядка) выше, чем у второго. Чем крупнее организм, тем меньше энергии на килограмм веса ему требуется, и это дает огромную экономию на масштабе. В законах биологии и экологии повсюду появляется экспоненциальный коэффициент 3/4 (мы называем такую зависимость сублинейной, так как показатель степени меньше единицы). Универсальность численной зависимости связана с тем, что у всего живого многие системы, например кровообращение и дыхание, устроены схожим образом.

Общественные организации, как и биологические, потребляют энергию и ресурсы, передают информацию, используют материалы и производят продукты и отходы. Поэтому естественно предположить, что они развиваются по законам, открытым в биологии. Если это верно в социальном мире, то можно рассматривать Нью-Йорк, Санта-Фе, Дели и Древний Рим, а также Microsoft, Caterpillar, Tesco и Pan Am как варианты одной сущности, только в разных масштабах. Чтобы проверить, работает ли закон масштаба для городов, мы с Луисом Беттенкуром (Лос-Аламос), Хосе Лобо (Университет штата Аризона) и Дирком Хельбингом (Дрезденский университет) собрали данные о городских системах разных времен и народов и сравнили потребление энергии, экономическую активность, демографию, инфраструктуру, интеллектуальные инновации, работу «сверхтворческих» личностей, а также уровни преступности и заболеваемости.

И действительно обнаружилось, что в городах проявляется тот же степенной закон, что и в биологии: удвоение населения требует менее чем двукратного увеличения ресурсов. Эффект сублинейного масштаба действует в инфраструктуре, аналогичной системам организма: количество автозаправок, длина электросетей и дорог.

Однако, анализируя многие социальные факторы, не имеющие прямых аналогов в биологии, мы выявили иную зависимость. Речь идет о показателях, связанных с инновациями и созданием дохода: количество патентов, численность «сверхтворческих» людей, зарплата и ВВП. Для этих факторов экспоненциальный коэффициент больше единицы — примерно 1,2. То есть удвоение населения повысит творческую

и экономическую отдачу системы более чем в два раза. Мы называем этот феномен «сверхлинейным масштабом»: чем больше население города, тем больше инноваций и тем выше доход в пересчете на одного жителя.

Динамика биологических сетей и закон сублинейного масштаба накладывают ограничения на максимальный размер живого организма. Напротив, в сверхлинейном степенном масштабе рост теоретически ничем не ограничен. Для организации это означает возможность расширяться все больше и больше. Однако, судя по нашим выкладкам, она прекратит расти и даже может начать уменьшаться, что приведет к застою, а то и к коллапсу, если не будет постоянных крупных инноваций. Чтобы этого не произошло, временной интервал между инновациями (цикл инноваций) должен сокращаться по мере роста системы.

Хотя наше исследование посвящено прежде всего городам, выводы можно распространить на фирмы и отрасли, ведь структурно крупный бизнес во многом подобен городу. Если это так, то у сверхлинейной зависимости, связывающей размер и творческую отдачу, есть два важных следствия. Во-первых, она опровергает общепринятое мнение о том, что небольшие инновационные подразделения более продуктивны в изобретениях (зато позволяет объяснить, почему мало кому удавалось добиться такого уровня инноваций, как гиганту Bell Labs во времена расцвета). И во-вторых, доказывает, сколь опасно сокращать бюджет НИОКР и зарплаты творческих работников — ведь по мере роста организации и отрасли должны все чаще внедрять инновации, чтобы предотвратить застой.