Мастерами
не рождаются

Тридцать лет назад венгерские педагоги Ласло и Клара Полгар решили оспорить расхожее представление о том, что женщины хуже справляются с задачами, требующими пространственного мышления; считается, например, что они плохо играют в шахматы. Полгары хотели доказать, что все дело в обучении. Своих дочерей они обучали дома, и одним из предметов были шахматы: девочки очень рано начали играть с родителями. Систематическая подготовка и ежедневная практика принесли плоды. К 2000 году все три дочери вошли в десятку лучших шахматисток мира. Младшая, Джудит Полгар, стала гроссмейстером в 15 лет, то есть на месяц раньше, чем Бобби Фишер, до нее удерживавший рекорд в истории шахмат. Сейчас Джудит числится среди сильнейших шахматистов мира — она одерживала победы почти над всеми лучшими шахматистами-мужчинами.

Развеивается не только гендерный миф, но и некоторые другие. Еще в 1985-м психолог Бенджамин Блум, преподававший педагогику в Чикагском университете, написал замечательную книгу «Developing Talent in Young People». Блум описал факторы, которые, по его мнению, имеют решающее значение для становления таланта. Он подробно изучил детские годы 120 победителей международных конкурсов в самых разных областях — от музыки и живописи до математики и неврологии. Вопреки обычным представлениям о врожденной гениальности, их детские годы вовсе не предвещали столь громких будущих успехов. Открытие Блума было подтверждено последующим исследованием: судя по их выводам, в таких сферах, как шахматы, музыка, спорт и медицина, вершины покоряют не только люди с высоким интеллектом. Значимыми, и то преимущественно в спорте, оказались лишь две данные от природы особенности — рост и телосложение.

Так от чего же зависит успех? Из книги Блума следует, что все те люди, о которых он писал, интенсивно работали, учились у сильных преподавателей и, кроме того, в годы становления ощущали поддержку со стороны родных и близких. Дальнейшие исследования, продолжившие новаторскую работу Блума, показали, что настоящая звезда выделяется из когорты профессионалов благодаря продолжительности и качеству подготовки и практики. А еще они убедительно свидетельствуют в пользу того, что мастерами не рождаются, а становятся. Заметим, что речь идет о самых строгих исследованиях, основанных на строгих научных методах. В прошлом году издательство Cambridge University Press выпустило первое в своем роде пособие — «Cambridge Handbook of Expertise and Expert Performance»; его редактор Андерс Эрикссон — один из авторов этой статьи. В книге 900 с лишним страниц — 42 главы, написанные сотней ведущих ученых. Все они изучают проблемы мастерства в разных профессиях: хирурга, актера, шахматиста, писателя, программиста, артиста балета, пианиста, пилота, пожарного и многих других. Их работы дают ценные подсказки относительно того, как стать хорошим профессионалом или достичь выдающихся результатов в своем деле.

Правда, нетерпеливым или робким следует трижды подумать, прежде чем ступить на путь, ведущий к совершенству: чтобы стать лучшим, надо бороться и чем-то жертвовать, честно оценивая самого себя, что зачастую бывает довольно трудно и даже болезненно. С наскока ничего не получится. Чтобы стать специалистом международного уровня, нужно не покладая рук трудиться лет десять — не меньше, расчетливо планировать это время, тратить его на целенаправленную подготовку — и при этом сознательно очень высоко установить планку, понимая, что с нынешним опытом и умением ее не взять и что ради этого придется забыть о спокойной жизни. Еще вам понадобится наставник, который не только будет направлять вас — готовить к рывку, но и научит вас, как самому формировать себя. К тому же вам придется расстаться с некоторыми мифами, из-за которых менеджмент не признает и не принимает науку о мастерстве.

Наша задача — помочь вам разоблачить эти мифы, дабы вы стали еще более грамотным, умелым руководителем и развили в себе лидерские качества.

Но начнем мы наш разговор с вина.

Что такое — мастер?

В 1976 году произошло удивительное событие, которое окрестили «судом Париса». Принадлежавший англичанам винный магазин в Париже организовал «слепую» дегустацию вин: десять марок белого и десять — красного. Девять арбитров, признанных дегустаторов из Франции, сравнивали французские и калифорнийские вина, причем их происхождение не указывалось. Результаты потрясли винодельческий мир. Судьи не только оценили калифорнийские вина выше, но и почти поголовно ошиблись, приняв калифорнийские за французские и наоборот.

В тот день были развеяны два мифа. Первый — о превосходстве французских вин над американскими. Прежде оспаривать эту «истину» никому и в голову не приходило. Второй миф — о высочайшей компетентности экспертов. Разрушение этой иллюзии произвело даже более сильный эффект. Дегустация показала, что мнение экспертов ничуть не надежнее и не точнее мнения дилетантов — просто опытных ценителей вина. Впоследствии мы поставили эксперимент, подтвердивший этот факт. Сейчас ученые, изучающие работу специалистов высочайшего уровня, выявляют и другие типы лжемастеров, для которых удачное «исполнение» — исключение, а не правило: оно не подтверждается в ходе научных экспериментов. Опытные психотерапевты с учеными степенями, с многолетней практикой за плечами, оказывается, лечат выбранных наугад пациентов не лучше новичков, работающих без году неделю. Иногда с годами уровень профессионализма даже падает. Скажем, чем больше лет проходит после учебы в институте или окончания курсов повышения квалификации, тем хуже врачам удается диагностировать редкие заболевания. Поскольку с такими недугами они сталкиваются нечасто, то быстро забывают их характерные признаки и не всегда могут правильно определить болезнь. Но стоит врачу пройти переподготовку, освежить в памяти свои познания, как он восстанавливает былую форму.

Так как же отличить настоящего специалиста от «подделки»? Подлинный мастер своего дела должен отвечать четырем требованиям. Во-первых, работать лучше остальных коллег по цеху. Во-вторых, работать безупречно всегда, а не от раза к разу. В-третьих, он должен безупречно выполнять всю работу, а не только какую-то ее часть. Скажем, нейрохирургу недостаточно искусно владеть скальпелем, очень важно, чтобы его пациенты выздоравливали. А шахматист должен выигрывать шахматные турниры. Наконец, настоящее мастерство измеримо и воспроизводимо в ходе эксперимента. Как говорил в 1906 году английский физик лорд Кельвин (и с ним согласно большинство руководителей), «то, что нельзя измерить, нельзя улучшить».

Скажем, в спорте уровень мастерства измерить легко. Соревнования проходят по единым правилам, и все участники поставлены в одинаковые условия. Стартовая и финишная линия одна, и двух мнений относительно того, кто прибежал первым, не бывает. Поэтому легко сравнивать результаты, достигнутые в разное время и разными людьми. То же можно делать и в бизнесе.

Например, в сети супермаркетов Wal-Mart проводят конкурсы директоров магазинов и определяют лучших с точки зрения прибыльности, а в универмагах Nordstrom оценивают, какой товарооборот обеспечивают их управляющие.

Но не всегда качество работы можно измерить. Это касается, в частности, проектов, на выполнение которых уходят месяцы, а то и годы, и в которых участвуют десятки людей. Трудно оценить квалификацию руководителей, так как они имеют дело с чрезвычайно сложными задачами, часто связанными со спецификой конкретной компании. Это не значит, что ученые сдаются и отказываются от идеи измерить уровень выполнения работы в подобных случаях. Они выбирают типичную ситуацию и воспроизводят ее в лабораторных условиях. Если, допустим, речь идет о медсестрах из реанимационного отделения, то для них моделируют различные экстремальные ситуации из жизни. Затем сравнивают, как действуют медсестры в ходе эксперимента и в реальных ситуациях. Врачи, шахматисты и спортсмены в лабораторных условиях демонстрируют те же результаты, что и в реальных: скажем, способность шахматиста выиграть матч проявляется одинаково в обоих случаях.

Методика лабораторных испытаний годится и для представителей творческих профессий — художников и писателей. Исследователи изучали индивидуальные различия профессиональных рисовальщиков, предлагая им изобразить одни и те же предметы. Затем рисунки (без подписей) оценивали искусствоведы: они проявили единодушие, особенно в том, что касалось техники рисования. По ходу дальнейших исследований были разработаны показатели, позволяющие «простым» людям самим без помощи искусствоведов оценить мастерство художников.

Целенаправленно оттачивайте мастерство

Большинству людей никогда не доводилось участвовать в конкурсах международного уровня, и они не могут судить по своему опыту, что для этого нужно. Со стороны часто кажется, что лучшие профессионалы делают свое дело хорошо просто благодаря ежедневной практике. Еще бы, они ведь годами и даже десятилетиями тренируются изо дня в день! Но если вы поселитесь в пещере, это еще не значит, что вы станете геологом. Не всякая тренировка приводит к совершенству. Чтобы стать мастером, нужно упражняться целенаправленно: только так можно набить руку и достичь высот в профессии. Целенаправленная практика предполагает, что человек постоянно, упорно учится делать то, что прежде он не умел.

Попробуем проиллюстрировать эту мысль. Представьте себе, что вы начинаете учиться играть в гольф. На первых порах вы осваиваете основные движения и больше всего стараетесь не совершать грубых ошибок. Довольно быстро вы более или менее освоитесь и станете играть лучше. С этого момента вы будете отправлять в лунки все больше мячей, участвовать в новых и новых партиях, покуда не станете играть, «почти не думая». Теперь вы бьете по мячу автоматическим, отработанным ударом, вы чувствуете игру. Отныне гольф для вас — приятное времяпрепровождение, и вы лишь от случая к случаю сосредоточиваете внимание на ударе. Впредь, сколько бы вы ни играли, ваша техника существенно не улучшится, она может десятилетиями оставаться такой же.

Почему? Потому что, когда вы играете с партнером, с любой позиции вы можете сделать один-единственный удар. Вы не думаете, как исправить ошибку. Но если бы вам разрешено было бить с одной и той же позиции раз пять-десять, вы делали бы выводы после каждой попытки и старались бы бить точнее. А ведь многие профессионалы по многу раз оттачивают удар, когда тренируются, или изучают особенности поля, приноравливаясь к нему перед турниром.

Методику целенаправленной подготовки легко приспособить к бизнесу и управлению. Классический вариант — анализ реальных ситуаций, методика, принятая во многих бизнес-школах: студентам предлагают «истории из жизни», а они предлагают конкретный план действий. Поскольку результат известен, студенты могут сразу же узнать, верно их решение или нет. Той же цели в военных академиях служат военные игры.

Поговорим подробнее о том, что может дать целенаправленная подготовка руководителям. Считается, что многое зависит от «харизмы». И это правда. Им часто приходится выступать перед подчиненными, коллегами или советом директоров и, пуская в ход все свое обаяние, в чем-нибудь их убеждать, особенно в кризисные моменты — в этом отчасти и заключается их работа. Но многие — на удивление многие — руководители уверены, что харизма — врожденный дар, и если он не дан человеку, то ничего не попишешь. Но если бы они играли в пьесе и с ними работали бы режиссер и преподаватель актерского мастерства, то постепенно они стали бы гораздо лучше исполнять свои роли. Мы, кстати, сотрудничали с ведущей театральной школой. Нам удалось заметно развить актерские навыки у руководителей. Выполняя специальные упражнения, наши «подопечные» через какое-то время исправлялись в том, что считается врожденной манерой поведения, и явно преуспевали в этом. Харизму тоже можно обрести целенаправленной тренировкой. Даже Уинстон Черчилль, один из самых харизматичных деятелей ХХ столетия, отрабатывал свой ораторский стиль перед зеркалом.

Истинный профессионал целенаправленно не только тренируется, но и думает. Бен Ноган, которого считают одним из величайших гольфистов всех времен и народов, сказал однажды, что «никогда просто так не подойдет и не ударит по мячу», а рассчитает заранее, куда послать мяч и как это сделать. В своем исследовании мы следили именно за ходом мысли испытуемых: предлагали им некую задачу, сценарий и просили найти решение, размышляя вслух. К примеру, лучшие шахматисты говорили, что ищут правильный ход 5—10 минут, из нескольких вариантов выбирая лучший и представляя себе последствия каждого. Мы заметили: когда что-то идет не так, они заново прокручивают всю цепочку своих рассуждений и стараются понять, где ошиблись и что нужно изменить, чтобы избежать промахов в будущем. Они постоянно разбирают собственные ошибки.

У целенаправленной подготовки две задачи: усовершенствовать уже имеющиеся навыки и углубить (или расширить) мастерство. Для выполнения этой двойной задачи требуется огромная концентрация внимания и сил. Великий скрипач Натан Мильштейн писал так: «Занимайтесь до тех пор, пока мысленно вы полностью сосредоточены на том, что делаете. Когда я поступил в Петербургскую консерваторию, все вокруг играли сутки напролет, и я спросил своего учителя профессора Ауэра, сколько часов в день мне заниматься. Он ответил: “Вообще-то не важно, сколько. Если вы играете пальцами, никакого времени не хватит. Но если вы играете головой, достаточно и двух часов”». Заметим, что гимнасты, писатели, музыканты, специалисты, да и представители других профессий, даже если они заняты полный рабочий день, могут целиком сосредоточиваться на работе (или целенаправленной тренировке) не больше 4—5 часов подряд. Большинство ученых отводят на самую напряженную интеллектуальную работу, скажем формулирование новых идей, всего пару часов в день, как правило, утром. Может показаться, что это не так уж и много, но эти люди каждый день в течение двух часов действительно совершенствуют свое мастерство. Руководители и менеджеры вряд ли тратят столько времени на собственное развитие — ведь они целые дни проводят на всякого рода встречах и совещаниях. За год эта разница вырастает до 700 часов, а за десять лет — до 7000. Чего вы могли бы достичь целенаправленной подготовкой за это время? Как далеко продвинуться?

Не совершенствуя постоянно свое мастерство, легко выпасть из обоймы. Нередко оказывается, что специалисты высочайшего уровня повторяют то, что делали раньше. Их реакции становятся автоматическими, и в любых обстоятельствах они начинают полагаться только на чутье. В результате они часто не знают, как поступить в нетипичной ситуации — ведь привычка анализировать утрачена. Естественно, им трудно бывает понять, что, рассчитывая только на интуицию, они мало-помалу загоняют себя в тупик: однажды этот навык даст сбой, а то и вовсе приведет к непоправимым последствиям. Профессионалам старшего поколения, обладающим огромным опытом, особенно опасно пренебрегать постоянной тренировкой. Хотя, как показывают исследования, музыканты в возрасте 60 лет и старше, при условии, что они посвящают целенаправленным занятиям около десяти часов в неделю, не отстают от двадцатилетних виртуозов ни в беглости, ни в технике.

Отказаться от соблазна почить на лаврах нелегко; нужна очень сильная мотивация, а еще — жесткая дисциплина. Вот что говорил легендарный игрок в гольф Сэм Снид: «Это только люди готовы упражняться в том, что и так отлично делают. Оно и понятно: работы в тысячу раз меньше, а удовольствия в тысячу раз больше». Лишь когда вы видите, что кратчайший путь к цели (победить соперников) лежит через упорный труд, можно считать, что «через тернии» вы придете к «звездам». Снид выиграл больше профессиональных турниров, чем кто-либо другой, и все признавали, что его свинг — самый красивый. Свой успех он объяснял так: «Когда много тренируешься, клюшка становится продолжением руки».

Дайте себе столько времени, сколько нужно

Итак, чтобы стать профессионалом, нужно время. Как показывает наше исследование, у мастеров мирового масштаба, в том числе самых талантливых, уходит минимум десять лет на интенсивную подготовку, прежде чем они одерживают победу на международных конкурсах, — а такая победа служит, пожалуй, лучшим свидетельством их высочайшего уровня. В некоторых профессиях период ученичества бывает еще дольше: большинство музыкантов-виртуозов отдают упорным занятиям 15—25 лет, прежде чем к ним приходит мировая слава.

Правда, в XIX — начале XX века международного уровня достигали быстрее. Но планка поднимается все выше. Нынешние марафонцы-непрофессионалы или пловцы из университетских команд вполне могут побить рекорды чемпионов Олимпийских игр начала ХХ столетия. Поскольку уровень мастерства растет, а борьба ужесточается, обойти «правило 10 лет» практически невозможно. Исключения бывают, но редко. Бобби Фишеру удалось стать гроссмейстером за девять лет, но вероятно, что каждый год из этих девяти он больше времени посвящал тренировкам, а этот подвиг мало кому по плечу.

Обычные люди имеют весьма наивное представление о том, сколько нужно времени, чтобы достичь вершин в каком-нибудь деле. По словам Льва Толстого, ему доводилось слышать от разных людей, что они не знают, получится ли у них написать роман — они никогда не брали перо в руки. Как будто можно природный литературный дар открыть в себе с одной попытки! Не менее наивны и многие книги, посвященные самосовершенствованию: их авторы исходят из того, что любой человек по определению готов к успеху; ему осталось лишь сделать несколько простых шагов — и все препятствия будут преодолены. Известно множество историй о спортсменах, писателях и художниках, которые якобы прославились в одночасье благодаря природным талантам. Но мы, изучая биографии людей, которые постоянно добиваются выдающихся результатов, видели за ними долгий упорный труд. Сэм Снид, которого называли «игроком от бога», говорил в интервью журналу Golf Digest: «Считается, что свинги даются мне сами собой. Никто ведь не знает, сколько мне приходилось работать. В молодости я тренировался сутки напролет, даже ночами — включал фары машины и бил по мячу, что было сил. У меня все руки были в крови. Никто не работал так, как я».

Надо не просто настроиться на годы напряженной подготовки, надо еще и рано начать — в некоторых профессиях это особенно важно. Андерса Эрикссона, одного из авторов этой статьи, однажды на лекции спросили: есть у зрелого человека шанс стать олимпийским чемпионом? Нет, ответил Андерс, для этого ему пришлось бы как минимум нагнать лучших спортсменов, а все они тренируются с детства.

Найдите себе учителя

Иван Галамян, которого многие считают лучшим преподавателем игры на скрипке, говорил, что никогда не бывало такого, чтобы будущий маэстро вдруг самостоятельно овладел секретами воспитания виртуоза в самом себе. «Если мы проанализируем историю формирования известных исполнителей, то увидим, что почти всегда успешность карьеры зависела от качества подготовки. Каждый музыкант занимался под постоянным наблюдением педагога или его ассистента».

Исследования, посвященные виртуозам мировой величины, подтверждают правоту Галамяна. Выяснилось также, что на разных стадиях развития нужны разные преподаватели. В начале пути будущие профессионалы и лучшие исполнители учатся у тех преподавателей, которые оказываются «под рукой», и эти люди не жалеют для них времени и не скупятся на похвалу. Но когда человек осваивает азы и его профессиональные навыки достигают определенного уровня, то — если, конечно, он не хочет останавливаться на достигнутом — ему нужно найти себе более опытных и сильных преподавателей. И, приближаясь к вершине карьеры, все выдающиеся исполнители учились у педагогов, которые сами были мировыми знаменитостями.

Почему так важно учиться у состоявшихся мастеров? Прежде всего потому, что они помогут вам двигаться быстрее. Роджер Бэкон, английский философ и естествоиспытатель XIII века, утверждал, что невозможно постичь математику меньше чем за 30—40 лет. А в наши дни даже продвинутые школьники проходят элементы дифференциального исчисления. Разница между нашим временем и эпохой Бэкона в том, что нынешние ученые систематизировали материал и сделали его намного более доступным. Студентам-математикам незачем самим штурмовать математический Эверест; у них, образно говоря, есть проводник, который ведет их проторенной дорогой.

Как мы уже говорили, важная часть обучения — обратная связь. Поэтому, несмотря на свою ранимость, настоящие профессионалы выбирают себе в учителя людей, способных высказывать конструктивную критику, пусть даже жесткую. Они — в высшей степени мотивированные ученики: не задирают нос, но и прекрасно понимают, когда совет педагога полезен им, а когда — нет. Те мастера и звезды, которых мы изучали, знали, что делали правильно, и основные силы отдавали тому, что у них не получалось. Поэтому они намеренно выбирали наставников, которые без лишних сантиментов подхлестывали их и заставляли выкладываться по полной. Ведь только так хороший учитель поможет вам понять, что именно сейчас мешает вам взять очередную высоту и что необходимо исправить. Но во всем хороша мера: если слишком торопить человека, слишком больно погонять его, он упадет духом, а то и вовсе откажется от попыток пробиться на более высокий уровень.

Важно также понимать, до какой степени можно полагаться на наставника. По статистике, рентгенологи правильно диагностируют рак молочной железы примерно в 70% случаев. Обычно молодые рентгенологи учатся расшифровывать снимки, работая рядом с опытными коллегами, — неудивительно, что доля правильных заключений не превышает 70%. Только представьте себе, насколько лучше обстояли бы дела в рентгенологии, если бы врачи изучали снимки в библиотеках — оттачивали бы свой профессионализм на примере известных, надежных случаев, имея возможность сразу же проверить точность или ошибочность своих выводов. Такие методики применяются все чаще, особенно в медицине и авиации. Вслед за авиационными симуляторами, применение которых заметно улучшило подготовку пилотов и снизило процент ошибок в полетах, появились похожие технологии и для обучения врачей — они максимально полно имитируют самые разные условия операций. Можно взять за основу клинический случай и слегка изменить его или запрограммировать любые анатомические особенности, симптомы, физиологические реакции, постепенно усложнять операцию, отмечая успехи и анализируя ошибки.

Итак, вы заняли первое место на Олимпиаде, стали чемпионом мира по шахматам или генеральным директором. Что же дальше? В идеале, по мере профессионального роста ваш тренер или наставник помогал вам все больше и больше освобождаться от его опеки, чтобы вы научились самостоятельно планировать свое дальнейшее развитие. Как хорошие родители поощряют попытки детей вылететь из гнезда, так и хорошие педагоги искренне помогают подопечным укреплять самодисциплину и воспитывать в себе «внутреннего наставника». Самотренинг возможен в любой профессии. Скажем, лучшие хирурги стараются не просто вести больных после операций. Они изучают разные непредвиденные осложнения, которые случаются во время операций, и пытаются понять, как их избежать. Похожие «разборы полетов» совершают и летчики: они анализируют нештатные ситуации, чтобы не допустить ничего подобного.

Один из лучших примеров мотивированной самоподготовки дает нам Бенджамин Франклин. В своей «Автобиографии» он рассказывает, как улучшал собственный слог и учился «упорядоченному мышлению». Зачитав до дыр журналы Spectator, Франклин решил освоить его «бесподобный» слог: «Для этого я взял некоторые очерки и кратко записал смысл каждой фразы, затем я отложил их на несколько дней, а потом попытался восстановить текст, не заглядывая в книгу и излагая смысл каждой фразы так же полно и подробно, как в оригинале… Иногда я в беспорядке перетасовывал свои конспективные записи и через несколько недель пытался расположить их наилучшим образом, прежде чем составлять законченные фразы и дописывать очерки. Это должно было научить меня упорядоченному мышлению. Сравнивая затем свое сочинение с оригиналом, я находил множество ошибок и исправлял их». Овладевал он слогом и переводя тексты из прозы в стихи и обратно. Знаменитые художники тоже копировали картины великих мастеров по памяти.

Итак, какой напрашивается вывод? В общем-то все описанные приемы вполне можно использовать в своей работе. Скажем, один из сотрудников вашей компании — признанный гений общения. Вы узнаете, что ему предстоит выступать в отделе, где намечаются увольнения. Сядьте и напишите собственную речь на эту тему, а затем сравните свое произведение с тем, что говорил этот мастер. Понаблюдайте за тем, как слушатели восприняли его слова, и представьте себе возможную реакцию на ваши. Всякий раз, когда вы самостоятельно находите решения, делаете дипломатические ходы и произносите речи не хуже, чем люди, виртуозность которых в подобных делах не вызывает сомнения, вы хотя бы на шаг продвигаетесь ближе к вершинам профессионализма.

Заключение

Учеба, годы тренировки, благоприятные обстоятельства, везение — все это хорошо, но в первую очередь будущему мастеру надо разделаться с мифом о том, будто бы гениям все дается само собой, потому что идея о том, что гениями рождаются, а не становятся, очень уж крепко засела в умах. Самый, вероятно, яркий герой этого мифа — Вольфганг Амадей Моцарт, который еще ребенком проявлял необыкновенные музыкальные способности. Никто не спорит с тем, что современникам Моцарта было далеко до него. Но не надо забывать, что он получил необычное для того времени воспитание. Он начал заниматься, когда ему не было и четырех лет. Его отец — сам талантливый композитор и один из лучших преподавателей музыки своей эпохи — написал едва ли не первый в истории учебник «Руководство по основным принципам игры на скрипке». Как и у других виртуозов мирового класса, у Моцарта были очень увлеченные и знающие преподаватели. Он не родился мастером — он им стал.

На что обращать внимание при оценке мастерства

Оценки собственного мастерства часто бывают недостоверными. Случаи из жизни, выборочные воспоминания и разовые достижения — все это еще не доказывает мастерства, а нередко только вводит в заблуждение. Бессознательному стремлению выглядеть «хорошим» в собственных глазах и обманам памяти, которые происходят под влиянием нынешних убеждений или за давностью времени, посвящено немало книг. Рассказывать о своих успехах и исследовать их — отнюдь не одно и то же.

Лжемастера могут отводить внимание от своих ошибок. Помните: мастера — это те, кто постоянно достигает высоких результатов. Многие сильны задним умом: виртуозно объясняют постфактум, почему все так произошло и почему никто не мог этого предвидеть. Например, в 1976 году, после того как «суд Париса» закончился скандалом, французские дегустаторы горячо доказывали, что различия между французскими и калифорнийскими винами проявятся лет через тридцать — калифорнийские красные вина якобы не так хорошо стареют, как французские. (В 2006 году на дегустации тех же самых вин американские снова получили более высокую оценку, чем французские!) Если бы не объективный результат «слепой» дегустации, французских экспертов никогда не удалось бы убедить, что американское вино — отличное.

Интуиция может завести вас не туда. Существует расхожее мнение — симпатичная, на первый взгляд, идея, что, если вы перестанете себя погонять и в себе сомневаться, вы начнете работать лучше. Это довод из серии «слушайтесь своего внутреннего голоса». Может, от интуиции и есть прок, когда речь идет о вещах знакомых и привычных, но интуиция интуиции рознь. Интуиция, основанная на знании, — результат целенаправленной практики. Невозможно постоянно совершенствовать свои решения (или интуицию) без основательной тренировки, размышлений и анализа.

Другая «клюшка» вам не нужна. Многие руководители уповают на то, что стоит им освоить новую, более совершенную методику, они, как по мановению волшебной палочки, вдруг станут делать свое дело гораздо лучше. Игрок в гольф тоже может подумать, что стоит ему взять клюшку поновее и получше — и уж он-то всем покажет! На самом деле секрет повышения мастерства — в последовательности и целенаправленном труде. А что касается новой клюшки, то вы не знаете, как она поведет себя при ударе, а значит, ваши шансы добиться нужного результата уменьшаются.

Мастерство не приобрести с помощью систем управления знаниями. Системы управления знаниями — это что-то вроде «склада» понятий, документов, процедур; внешняя информация, которую можно изучать и интерпретировать при попытках найти решение. И все эти системы не имют отношения к тому, что под «знанием» подразумевают психологи.