Почему люди предпочитают негативно
настроенных лидеров

Считается, что мы хотим работать с вдохновляющими, великодушными и оптимистично настроенными руководителями. Но последние десять лет число начальников, известных своим злобным, едким и негативным нравом, только растет. Это противоречие заставило меня задуматься, как позитивная или негативная риторика влияет на наше восприятие кого-либо в роли лидера. Проведенные мной исследования показывают, что, хотя мы и думаем, что предпочитаем лидеров полных энтузиазма, инстинктивно нас тянет именно к скептикам.

Согласно предыдущим исследованиям, люди создают социальные иерархии, чтобы поддерживать порядок и предсказывать поведение сильных мира сего. В ходе эволюции мы стали особо чувствительны к поведенческим сигналам, которые связаны с властью и влиянием. Например, мы часто ассоциируем физический рост человека с силой, что заставляет нас приписывать более высокий статус высоким людям. Такие ассоциации особенно сильны на этапе, когда мы только знакомимся с человеком и пытаемся определить свое место в социальной иерархии относительно нового знакомого.

В своем исследовании я решила изучить, воспринимают ли люди негативные высказывания — отрицание, опровержение или критику (без явно выраженного намерения обидеть реципиента) — как сигналы о расстановке сил и наличии власти.

По результатам одиннадцати контролируемых экспериментов, которые я провела для изучения этого вопроса, можно сделать вывод, что причинно-следственная связь между негативными высказываниями и восприятием власти действительно существует. В ходе одного исследования я попросила 518 американцев, имеющих право голоса, прочитать четыре пары заявлений, сделанных кандидатами в президенты США во время теледебатов с 1980 по 2008 год. Участники эксперимента не знали ни имен кандидатов, ни год проведения конкретных дебатов. Каждая пара включала в себя одно позитивное и обнадеживающее заявление касательно будущего Америки (например, в 1988 году Джордж Буш-старший сказал: «… И я прошу вашей поддержки. Работая вместе, мы сможем сделать много прекрасного на благо Соединенных Штатов и всех стран свободного мира») и одно критическое и негативное заявление (например, высказывание Джона Б. Андерсона 1980 года: «Это было время иллюзий и ложных надежд, и чем дальше, тем опаснее становится наше положение»). Исходя из этих цитат, участники должны были оценить, насколько сильным и влиятельным им представляется каждый кандидат, его предполагаемую эффективность на посту президента и сказать, за кого из каждой пары они бы проголосовали.

Участники эксперимента не только сочли негативно настроенных кандидатов более влиятельными, но и предсказали им больший успех на посту президента. Они также были более склонны проголосовать за скептически настроенного кандидата, а не за политика-оптимиста.

Впрочем, этот эффект распространяется не только на политическую сферу. В последующих исследованиях мы просили участников оценить отзывы на художественные произведения и мнения по социальным вопросам. Всякий раз негативные высказывания ассоциировались с силой и авторитетом. И хотя скептики нравились участникам меньше и они не считали их более компетентными, чем оптимистов или тех, кто высказывался в нейтральном ключе, люди все равно предпочитали видеть скептиков в роли лидеров, о каком бы сообществе ни шла речь — от дискуссионной группы в интернете до правительства США. Результат оставался неизменным, даже когда участникам говорили, что им самим придется подчиняться скептикам.

Так почему люди одобряют и поддерживают негативно настроенных лидеров? Подозреваю, причина кроется в человеческой психологии. Когда скептик активно критикует, отрицает или опровергает слова другого человека или организации, нам кажется, что он действует независимо, по своему собственному усмотрению — а это один из ключевых признаков власти и авторитета. Это, в свою очередь, выступает свидетельством того, что влияние скептика не ограничено социальными барьерами и не зависит от других людей, что делает его еще более авторитетным в наших глазах. Данные, полученные в ходе четырех проведенных нами исследований, подтверждают: свобода мысли — один из ключевых факторов, которые лежат в основе этого феномена.

Я также задалась вопросом, помогают ли негативные высказывания почувствовать себя более влиятельным. Чтобы выяснить это, я провела серию экспериментов, в ходе которых участники играли роль скептиков, оптимистов или нейтрально настроенных людей. Результаты показали, что скептики действительно чувствовали себя сильнее и увереннее, чем участники двух других групп, — несмотря на то, что сам акт негативного высказывания не вызывал у них чувства компетентности в области, которую они обсуждали.

Из-за этой связи негативных высказываний и власти амбициозным руководителям может показаться, что критическая риторика — наиболее эффективный вариант взаимодействия с окружающими. И все же причин для осторожности вполне достаточно. Во-первых, со временем наше восприятие руководителя меняется. Хотя люди изначально могут принять свободу мысли за силу и выбрать скептика на роль лидера вне зависимости от его компетентности, со временем они могут переосмыслить свои предпочтения и поменять решение. Кроме того, маловероятно, что люди будут поддерживать критика в долгосрочной перспективе, ведь из-за сплошного негатива окружающие будут воспринимать его как слишком раздражительного и нерассудительного человека. Дело в том, что сильнее всего авторитет с негативными высказываниями ассоциируют те, кто чувствует себя ущемленными, — а это состояние вызывает негодование и мотивирует людей поддерживать тех, кто может нарушить статус-кво. Я планирую изучить эту взаимосвязь в будущих исследованиях.

И хотя в основе всего лежат базовые принципы человеческой психологии, связь власти и негативного поведения становится особенно актуальной в цифровую эпоху: из-за того, что огромное количество коммуникации происходит удаленно и в текстовом формате, именно сейчас риторика сильнее, чем когда-либо, влияет на наше восприятие. Выбираем ли мы лидера или развиваем собственные лидерские качества, нам стоит разобраться, как именно это работает.