Сергей Карякин: «И в бизнесе, и в шахматах
важно удивлять»

Сергей Карякин всю жизнь посвятил шахматам — уже в 12 лет он вошел в Книгу рекордов Гиннеса как самый молодой гроссмейстер в мире. Чемпион мира в блице и быстрых шахматах, он не останавливается на достигнутом и мечтает завоевать титул чемпиона мира по классическим шахматам.

С чего началась ваша «любовь» с шахматами?

Когда мне было пять, мы с папой смотрели телевизор и увидели рекламу банка, слоган которого звучал так: «И пешка может стать ферзем». Я спросил папу, что такое пешка и ферзь, и он рассказал, что есть такая игра «шахматы». Мы начали играть с ним по вечерам. Через некоторое время мы с мамой, гуляя по родному Симферополю, проходили мимо дворца пионеров, и мама сказала: «Когда подрастешь, сможешь туда ходить в шахматную секцию». Я запомнил ее слова и буквально через две недели, когда мы вновь оказались в том же месте, сказал ей: «Мама, отведи меня прямо сейчас. Я без шахмат жить не могу». Эта фраза и определила мой жизненный путь. По возрасту я не проходил даже в самые младшие группы, но тренер, увидев мое огромное желание заниматься шахматами, посадил меня играть против нескольких ребят, которые были старше и уже давно занимались. В итоге счет был примерно равный — меня взяли в секцию. С этого все началось.

Какие моменты вы считаете переломными в своей карьере?

В восемь лет я стал чемпионом Украины, в десять — чемпионом Европы. Когда мне было девять, меня пригласили в самую сильную шахматную школу Украины в город Краматорск, и мы всей семьей туда переехали. Это был очень важный шаг для моих родителей, потому что у них вся жизнь была в Симферополе: дом, работа. Тогда у меня не было поддержки спонсоров, а благодаря школе я мог заниматься с сильными тренерами и ездить на турниры. Когда мне было 12, школа распалась, и я вернулся в Симферополь самым молодым в мире гроссмейстером. Этот результат до сих пор не побит.

В 19 лет был еще один поворот в моей карьере. В Крыму мне не с кем было заниматься: кроме меня, там был только один гроссмейстер, и тот уже вышел на пенсию. Мы думали переехать в Киев, но там нет такой сильной шахматной школы, как в Москве. Как раз в тот момент Российская шахматная федерация предоставила мне отличные условия. Москва пришла на помощь.

Какое образование вы получили?

Год я учился в Таврическом национальном университете в Симферополе. Потом переехал в Москву и поступил в Российский государственный социальный университет на факультет «Социальная педагогика».

Как вы думаете, вам пригодится это образование?

Когда я поступал в институт, я уже точно знал, что буду шахматистом-профессионалом и это будет моим основным заработком. Но если через 10—15 лет я завершу свою карьеру и начну тренировать детей, то педагогические навыки, полученные в институте, мне точно пригодятся.

Но вы зарабатываете не только шахматами — например, вы снимались в рекламе банка «Открытие».

Основные деньги мне приносят турниры (на последнем Чемпионате мира по шахматам, например, я получил €450 тыс.). Не буду отрицать, что, когда я рекламирую какие-то товары или услуги, я делаю это не бесплатно. Это нормально, так поступают и другие спортсмены. Надо понимать, что большая часть этих денег уходит на зарплату тренерам, на сборы. Расходы очень большие.

Вы как-то сказали, что зарплата тренера в день — около €500.

Это стандартная ставка при подготовке к сильным турнирам.

Сколько у вас тренеров?

На последнем чемпионате мира, перед матчем с Магнусом Карлсеном, у меня было пять тренеров. Считайте, это уже €2500 в день. Кроме того, я консультировался с ведущими шахматистами, например с Анатолием Карповым и Владимиром Крамником, — это тоже расходы. Я также должен платить за проживание, питание и т. д. Без спонсорской поддержки не обойтись.

Зачем вам, состоявшемуся шахматисту, тренер?

Надо понимать, что тренер необязательно должен играть лучше, чем ученик. Роль тренера в другом: он подмечает твои оплошности, недостатки, которые могут сразу и не бросаться в глаза. Например, он может заметить, что ты много времени тратишь в дебюте, допускаешь небольшие ошибки в эндшпиле. Профессионалы должны работать над всеми аспектами борьбы, для них мелочей не существует. Это целая наука.

Я с удовольствием принимаю советы людей, которые пытаются мне помогать. Но, например, перед матчем с Магнусом Карлсеном мне сотни людей звонили, писали, при встрече давали разные рекомендации. Если бы я всех слушал, то не добился бы такого результата. Очень важно слушать только тех, кому доверяешь.

Опишите, пожалуйста, свой обычный день. Сколько времени вы уделяете шахматам?

К сожалению или к счастью, мои дни не похожи друг на друга. Если я выбираюсь на сборы со своими тренерами, то шахматами занимаюсь около девяти часов, это полноценный рабочий день. В Москве меня часто зовут на разные мероприятия и встречи, к тому же у меня маленький ребенок, поэтому зачастую не хватает времени на шахматы и я уделяю им всего пару часов в день.

Как вы проводите свободное время?

Из-за специфики профессии я много разъезжаю и дома бываю месяца два в году, поэтому для меня самое большое счастье — просто побыть дома с семьей, никуда не выходить.

В отпуск куда-нибудь уезжаете?

Лучший отдых — с семьей, например на море. Это необязательно должны быть фешенебельные курорты — чтобы подзарядиться солнцем и хорошими эмоциями, подойдет и Египет.

Что помогает вам отвлечься от шахмат, расслабиться?

Учитывая, что у нас в семье маленький ребенок, забыть о шахматах несложно. Достаточно побыть дома. Так что моя задача, наоборот, в том, чтобы все время помнить о шахматах и заниматься ими.

В одном из интервью вы говорили, что шахматы требуют полной концентрации внимания. Этот навык полезен не только в шахматах: соцсети, гаджеты все время нас отвлекают. Как вы научились концентрироваться?

Мне очень помогли тренировки. Когда мне было 7—8 лет, я подолгу занимался с папой: он мог включить в это время музыку или телевизор, специально создавая шум, чтобы я продолжал тренироваться. С одной стороны, это очень сложно, но потом привыкаешь и полностью концентрируешься. И теперь, если во время партии кто-то кашляет или у кого-то звонит мобильный телефон, меня это почти не отвлекает.

Могли бы вы дать практические советы людям, у которых в детстве не было таких тренировок?

Сначала надо научиться концентрироваться без раздражающих факторов — выключить телефон и посидеть 10 минут, решая одну задачу. Можно сосредоточиться на чем угодно: почитать статью, посмотреть футбол, но так, чтобы тебя ничего не сбивало. Потом можно постепенно добавлять какие-нибудь отвлекающие факторы — например, разговоры.

Есть ли у вас ритуалы, помогающие вам достичь полной концентрации перед турниром?

Я пытаюсь забыть обо всем, в идеале — отключаю телефон, сокращаю время пребывания в интернете. Это очень важно, потому что во время турнира не нужна лишняя информация — ни хорошая, ни плохая. По этой же причине я минимизирую общение с окружающими.

Помните ли вы свои самые тяжелые шахматные поединки?

Их много. Я постоянно играю в супертурнирах с очень серьезными соперниками. Самый тяжелый, но в то же время очень интересный и захватывающий — это поединок против Магнуса Карлсена: для меня все складывалось благоприятно, но на всю дистанцию меня не хватило. Другой яркий пример был на Кубке мира 2015 года в Баку. В финале мы играли матч из четырех партий с Петром Свидлером. Так получилось, что первые две партии я проиграл, и после этого передо мною встала абсолютно невозможная задача — отыграться за две партии и выиграть на тай-брейке. Но я сумел с этим справиться, вышел из проигрышной позиции и стал обладателем Кубка мира по шахматам.

Как вам тогда удалось мобилизоваться и переломить ситуацию?

Мой девиз с детства — «никогда не сдаваться и не опускать руки». Я играю до конца, ведь даже если получаешь выигрышную позицию, ее еще надо довести до победы. Так что рецепт прост: неважно, слабее ты или сильнее соперника, — просто играй и борись.

Волнуетесь ли вы во время поединков и, если да, как боретесь с волнением?

Я часто волнуюсь накануне поединков. Но когда сажусь за доску, волнение уходит, потому что я начинаю думать о шахматной партии и проблемах, стоящих передо мной. Каждый спортсмен испытывает опасения перед стартом. Все мы люди, всем нам свойственно ошибаться, нервничать и переживать. Мне помогает то, что я концентрируюсь непосредственно на партии, и то, что я все время на связи со своей супругой Галией. Она мне помогает настраиваться, находит нужные слова.

Для вас шахматы — это больше стратегия или тактика?

Это комплексная игра, в которой переплетены и стратегические, и тактические моменты. Конечно, всегда есть общий план игры, но на каждом ходу возникают тактические сложности, которые решаешь в процессе. Допустим, стратегически у тебя идея — движение пешек на ферзевом фланге, чтобы ослабить соперника, но если сделать это прямолинейно, то игрок ответит контрударом в центр, и у тебя будут проблемы, поэтому ты отвлекаешь его на другом фланге, сковывая его силы. Конечно, для наглядности я сильно упрощаю.

Видите ли вы сходство между шахматами и бизнесом?

Шахматы и бизнес действительно похожи. И там, и там надо много думать, просчитывать ходы, быстро принимать решения. В шахматах, начиная с первых ходов, нужно искать новые пути, ведь, если все время играть одинаково, соперники тебя быстро раскусят. И в бизнесе, и в шахматах очень важно удивлять.

Помогают ли вам в жизни навыки, приобретенные благодаря шахматам?

Да. Я чувствую, что у меня хорошо развиты интуиция, логика, быстрое мышление. Когда я веду машину, могу мгновенно реагировать на изменения дорожной ситуации. За восемь лет, что я за рулем, у меня не было ни одного ДТП.

Шахматы — это в какой-то мере и психологический поединок. Были ли в вашей карьере ситуации, когда соперник давил на вас морально, заставляя принимать необдуманные решения?

Во время игры всегда чувствуешь психологическое давление. Так что очень важно концентрироваться на шахматах, ни о чем другом не думать и делать свое дело, гнуть свою линию. Сам я агрессивные приемы не использую. Если чувствую, что соперник допустил ошибку, могу посмотреть ему в глаза и дать понять, что вижу его промахи. Все зависит от ситуации.

Вы часто блефуете?

Не очень. Я всегда играю с сильными соперниками. И если я буду постоянно блефовать, меня раскусят. Конечно, если у тебя плохая позиция и мало времени, ты порой блефуешь, но сам я таких острых ощущений не ищу.

Бывает ли, что вы не можете понять ход мыслей соперника?

Бывает, что соперник меня удивляет. Когда играешь с очень сильным гроссмейстером, понимаешь, что любой его ход сопряжен с какой-то идеей, что он может грамотно расставлять ловушки. Порой кажется, что он совершил ошибку или действует нелогично, но это не так: каждый его шаг просчитан.

Можете ли вы назвать людей, которые вас вдохновляют?

Есть люди, у которых я пытаюсь брать самое лучшее. Многому я научился благодаря тому, что изучал партии всех чемпионов мира, анализировал их сильные стороны и пытался их перенять. Поэтому я вырос довольно разносторонним шахматистом. В детстве меня вдохновили партии Александра Алехина, Анатолия Карпова. Если отойти от шахмат, еще одним героем моего детства был Брюс Ли, я знал его фильмы наизусть. Сейчас каждый день меня вдохновляет моя жена, заряжает позитивом.

Какие книги вы читаете?

Я очень люблю «Шерлока Холмса». В последнее время я много читаю про развитие памяти: такие знания нужны в моей сфере.

Какие методы развития памяти вы почерпнули из этих книг?

Собственную методику я не раскрою, у каждого она должна быть своя. Кому-то подходит одно, кому-то другое — все очень индивидуально. Но советую прочитать книгу Дениса Букина «Развитие памяти по методикам спецслужб».

Играете ли вы в шахматы с компьютером?

В детстве много играл, но в какой-то момент компьютер стал слишком сильным. В последнее время с ним не очень интересно играть: иногда можно делать ничьи, но чаще всего проигрываешь. Гораздо интереснее играть с живым человеком, который ошибается, у которого есть эмоции, с которым можно обсудить партию после ее завершения.

Сейчас много говорят о машинном обучении. Как вам кажется, не заменят ли в итоге машины наставников и тренеров?

Есть много компьютерных программ, которые помогают развить навыки игры в шахматы. Но когда делаешь первые шаги, обязательно нужен человек, который подсказывает, направляет, то есть тренер.

Какие цели вы перед собой ставите?

В шахматах я добился очень многого, но титула чемпиона мира по классическим шахматам пока не завоевал. Это моя мечта. Я хочу постоянно развиваться, прогрессировать, главное — не стоять на месте, а идти вперед.