Школа
для ума

В конце XX века ученые сходились в том, что уровень интеллекта — генетически наследу-емый признак, что умственные и академические способности заложены в человеке еще до рождения. Ричард Нисбетт, почетный профессор Мичиганского университета (США) и крупнейший современный социальный психолог, в книге «Intelligence and How to Get It: Why Schools and Cultures Count» (в русском переводе «Что такое интеллект и как его развивать: Роль образования и традиций») опровергает генетический фатализм.

Приводя результаты многолетних исследований, Нисбетт утверждает, что IQ обусловлен наследственностью меньше, чем на 50%, в то время как «наследственники» считают, что генетическими факторами объясняются три четверти различий или даже больше. Если сравнивать IQ у детей, живущих в хороших условиях, то разброс значений действительно в большой степени связать с генетикой. А вот в бедных семьях фактор наследуемости IQ не превышает 20%. Нисбетт объясняет это тем, что у малоимущих родителей меньше времени на отпрысков. В подтверждение ученый приводит эксперимент психологов Кристиана Капрона и Мишель Дюйм, которые изучали детей из семей с низким социально-экономическим статусом, усыновленных семьями из верхней прослойки среднего класса, и сравнивали с их неусыновленными братьями и сестрами. Приемные дети в среднем обладали IQ, равным 107 по одному тесту и 111 — по другому, в то время как у их биологических братьев и сестер, не попавших к приемным родителям, IQ в среднем оказался 95 по обоим тестам. То есть IQ детей, воспитанных в лучших условиях, был на 12—16 пунктов выше по сравнению с теми, кто рос в семьях с низким достатком. Отчасти различия связаны с факторами здоровья (сбалансированное питание, доступ к лучшим медицинским услугам) и хорошей обстановкой в семье (без вынужденных переездов и эмоциональных травм, вызванных, например, жестоким обращением). Но главное — разные подходы к воспитанию.

Люди более высокого статуса уже с колыбели развивают младенца так, чтобы сформировать у него мышление, которое понадобится для умственного труда. «Низы», наоборот, готовят детей к специальностям, где нужнее всего послушание и привычка к дисциплине. Родители с высоким уровнем образования произносят, обращаясь к ребенку, примерно 2000 слов в час, а родители-рабочие — примерно 1300. В итоге значительная разница в словарном запасе: трехлетний ребенок родителей-профессионалов употребляет приблизительно на 50% больше слов, чем его ровесник из семьи рабочих. Кроме того, малообразованные родители чаще делают замечания и реже хвалят детей, а от степени эмоциональной поддержки со стороны родителей зависит открытость ребенка к знаниям и его уверенность в себе.

Нисбетт ратует за раннее развитие, аргументируя свой энтузиазм, в частности, результатами Милуокского проекта. В 1960-х Рик Хибер с коллегами обнаружили, что на один из районов Милуоки, где проживает 3% жителей города, приходится 33% умственно отсталых детей округа. Для участия в исследовательской программе детей отобрали в бедных афроамериканских семьях, причем IQ их матерей был не выше 75. Детей разбили на две группы: первую поместили в условия, типичные для семей среднего класса, вторую оставили без внимания. Программа была направлена на развитие речевых навыков и когнитивных способностей, но, кроме того, детям предоставили полноценное питание и медицинское обслуживание. В возрасте 30 месяцев у детей контрольной группы среднее значение IQ равнялось 94 баллам, а в экспериментальной группе — 124. Когда дети из экспериментальной группы в семилетнем возрасте завершали занятия по интенсивной программе, средний IQ у них все еще превышал среднее значение для контрольной группы на 22 пункта. И пример Милуокского проекта — не единственный: множество образовательных программ показывают значительный прирост IQ участников по сравнению со сверстниками. Этот рост часто в дальнейшем нивелируется (в меньшей степени, если ребенок попадает в хорошую школу), но важен не сам рост, а долговременный эффект раннего образования: меньше детей остается на второй год, больше оканчивает школу и поступает в колледж. «Обученные» в детстве реже совершают правонарушения и, в среднем, став взрослыми, зарабатывают больше. Вероятно, долгосрочные последствия связаны не только с уровнем интеллекта, но и с изменениями характера и мотивации, которые сохраняются даже тогда, когда рост IQ перестает поддерживаться средой. Выходит, что традиция «отбраковывать» тех, кто не вписывается в определенные рамки (ставить клеймо «необучаемый», помещать в интернат, специальную школу) — вредна. С поддержкой родителей и квалифицированных педагогов, в окружении сверстников у ребенка больше шансов на нормальное развитие.

Психолог Хью Гордон изучил показатели IQ детей, родители которых жили в Лондоне временно. В основном, это были дети матросов или цыгане, посещавшие школу нерегулярно или вообще оставшиеся за порогом обучения. К шести годам их интеллектуальные способности были в пределах нормы, но затем устойчиво снижались. У детей от 4—6 лет IQ в среднем составлял 90 пунктов — близко к нижней границе нормы, а к 12—20 он снижался уже до 60, что соответствует серьезной задержке умственного развития. У детей, которые ходили в школу, снижение показателей IQ не наблюдалось. Более того, оказалось, что год школьного образования в отношении IQ эквивалентен двум годам возраста.

Раз школьное образование столь важно, можно ли сделать так, чтобы оно еще сильнее повышало интеллект? Можно, но вовсе не теми мерами, которые чаще всего применяют. На эффективность обучения мало влияет количество вложенных в школу денег, а также сертификаты и дипломы учителей. Некоторую роль играет число учеников в классе, но главный фактор повышения IQ — мастерство педагога.

Также важен уровень жизни семьи самого ученика, но, что самое интересное, — не менее значима социальная среда в самой школе. Социально-экономический показатель школы — обобщенная характеристика семей всех учеников — сильно коррелирует с индивидуальным развитием школьников. Это означает, что если два ученика из семей одного уровня пойдут в школы с разными социально-экономическими показателями (один — в «хорошую», а другой — в «плохую»), то отличия в их результатах будут больше, чем если бы они учились в одной и той же школе. Получается, что стремление родителей отдать детей в престижную школу вполне оправдано. А если провысится уровень жизни населения в целом — вырастет и показатель IQ. То есть, если мы как нация хотим стать умнее, мы должны придумать, как сделать бедных богаче.

Однако есть фактор, на который нельзя повлиять с помощью денег или даже самых квалифицированных учителей: высокие показатели IQ неизменно демонстрируют дети, родители которых с самого раннего возраста с ними много занимались.

Нисбетт дает конкретные рекомендации, очевидные, кажется, каждому думающему родителю: важно вовлекать ребенка в разговор, читать ему вслух, пореже ругать и почаще поощрять исследовать окружающий мир. Вместе с ним выполнять упражнения на смекалку и играть в компьютерные игры. Важно развивать в ребенке самоконтроль: у детей с уровнем самоконтроля выше среднего интеллект обычно также достаточно высок, а кроме того, при любом интеллекте у них весьма высока успеваемость. Хвалить ребенка нужно за усердие, а не за результат и не награждать за то, что доставляет ему удовольствие. Словом, необходимо с младых ногтей привить ребенку любовь к саморазвитию.

Но прежде всего нужно изменить восприятие интеллекта как чего-то, данного природой. Родители и учителя, поощряя жажду знаний, могут творить чудеса.