Google Glass: очки не прижились, потому что они не клевые | Большие Идеи

? Управление инновациями
Статья, опубликованная в журнале «Гарвард Бизнес Ревью Россия»

Google Glass: очки не прижились, потому что они
не клевые

Что пошло не так?

Автор: Умар Хак

Google Glass: очки не прижились, потому что они не клевые

читайте также

Перестаньте твердить «Я не креативен»

Джефф Дайер,  Клейтон Кристенсен,  Хел Грегерсен

Издевательства лучше непредсказуемости

Дядя, расскажите мне про Сингапур!

Евгения Чернозатонская

Как победить думскроллинг

Леонид Кроль

Прекраснейшее изобретение, со времен iPod… колеса… автомобиля! Но энтузиазма Google Glass вызывает в итоге не больше, чем «новая кола» или Segway. Что пошло не так?

Причина не в том, что выглядят эти очки нелепо — мода заставляет нас надевать и более странные вещи. И не так уж безумно дороги — мало ли скупают брендовых часов и сумок. Это сюжет о том, как делали вещь из будущего, а получилось не клево.

Клевая вещь не может быть тривиальной. Это понятно всем — Apple, Warby Parker, Net-a-Porter, Shinola: главный критерий успеха любого нового продукта, окажется ли он клевым. И это качество не вычислят корпоративные компьютеры, обрабатывая миллиарды миллиардов битов, не выведут алгоритмы максимизации прибыли. Клевость не вписывается в уравнения. Это нечто мистическое и несказанное. Искусство, а не наука. А гигант Google все же больше склоняется к инженерным решениям. Чудо — это не инженерное решение.

И напрасно Google пыталась решать проблему в лоб. Надела свои очки на моделей в Неделю моды, давала объявления в глянцевые журналы, призывала на помощь «законодателей моды». Зачем? Хотела срежиссировать интерес, волнение, даже поклонение… искусственно создать «шумиху». Ну да! Это же прописи цифровых стратегий. Это же гениально просто! Почему же тогда не удалось?!

А как это вообще могло привести к удаче? Все эти маневры лишь подчеркивали очевидное: очки не крутые, потому-то Google и навязывает всем их клевость. Как тот угрюмый парень из бара… надумал произвести фурор и приехал как-то раз на Ferrari в костюме за три штуки баксов. В такой обертке показался еще противнее. Словом, это была роковая ошибка рекламы эпохи постмодерна: придать товару клевость грубыми приемами влияния, убеждения и искусственной шумихи. Но как только начинают воспевать «клевость», сразу возникает подозрение: эта штука безнадежно ее лишена. Любая организация, любой бизнес-лидер, кто пытается вот так запросто «сделаться» таковым, на своей шкуре поймет: клевым стать не так-то просто.

Читайте материал по теме: Неожиданный потенциал Google Glass

Как стать клевым? В основе этого понятия — свобода. Джаз освободил музыку от стеснявших ее канонов классицизма. Диско освободило от неловкости стоять и глазеть друг на друга, переминаясь с ноги на ногу и дожидаясь невесть чего. Великие книги клевые — и потому их так часто запрещают: они освобождают людей от устарелых идей и норм. И куртки байкеров тоже клевые, не потому, что символизируют двухколесный транспорт, но потому, что они символизируют свободу от скуки таблиц и минивэнов (а те тоже что-то такое символизируют). Клево то, что освобождает: нет свободы — не клево. Вспомните гитарное соло Джими Хендрикса: это было откровение, и никакие длинноволосые музыканты 80-х не могли добиться такого эффекта, как ни старались.

Повторю еще и еще раз: клевое — освобождает. А какую свободу дает человеку Google Glass? Еще дольше торчать в Facebook*?

Отмотаем немного назад. Почему мы с завистью взираем на рок-звезд? Не в деньгах дело, не в славе и куче приверженцев. Всем этим обладают и банкиры, но никто не хочет быть банкиром… даже сами банкиры. Ни за что. Значит, звезды вызывают изумление и зависть потому, что они плевать хотели на иерархии и счета, начальников и интриг, дедлайны, отчеты, общие собрания и на весь адский антураж современной благополучной жизни. (Пари держу, музыкантов из Ramones на общее собрание не загонишь). Словом, рок-звезды свободны, в отличие от всех нас, вольны следовать своей страсти, не тратя жизнь на то, что им безразлично. Свободны быть собой.

А Google Glass не способствует такой свободе. Не помогает человеку стать личностью, быть самим собой. Почему люди морщились при виде модника в Google Glass, а то и норовили его пихнуть? Не потому, что выглядел он смешно. А потому, что эти очки воруют у нас еще одну частичку души. Нам навязывают еще один вид тупой покорности. Молчи, не высказывайся! Никак не выражай свою личность! А то гуглеглазый тебя сфотографирует!

Читайте материал по теме: Умные часы от Samsung: восхитительны и еще более коварны, чем Google Glass

Что получили? Едете три часа в машине на автопилоте, в расширяющих реальность наушниках и слушаете, как начальник орет на вас? Свобода, да? Подавление это, а не свобода. Добровольное рабство. То есть худший вид рабства.

Шутка старовата: Google Glass открывает вам окошко… чтобы узнать погоду, не выходя из дома. Но в шутке скрывается истина. Google Glass лишь прикрепляет вас к месту.

Нет в этой новинке ни капли мятежа. Компания, может быть, и думала, что вложила в новую игрушку бунтарство. Но и вы, и я, и тот парень на Ferrari и в дорогом костюме все же догадываемся: это не революция, хоть в социальном, хоть в экономическом или культурном смысле… все тот же конформизм, зевотный, пожимающий плечами, удушливый. Конформизм — заведомо не клево.

Вот что происходит. Каждый современный человек ныне оброс огромным количеством гаджетов. И теперь мы беднее, тревожнее, несчастнее, чем были всего 30 лет назад. Мы даже стали менее мобильны. Технологии не освободили нас. Если от чего и освободили, то от жизни, какой она должна быть.

Вот почему мы тянемся к клевым вещам, к этому глотку воли, поцелую свободы, крохотной частицы непокоренной личности. Все это есть в клевых вещах. Они не развлекают нас, не щекочут, а поражают, потрясают и вдохновляют. Истинно клевое бросает нам вызов: вообрази-ка себе, каким задуман этот мир. Вынуждает нас жить в соответствии с этим идеалом.

Вывод: хотите сделать что-то клевое — помогите каждому стать рок-звездой хотя бы для себя самого.

Читайте по теме:

* принадлежит Meta, которая признана в России экстремистской и запрещена