Автоматизация интеллекта: как трансформируется российская
ИТ-отрасль

Последние годы российский ИТ-рынок переживает серьезные изменения, связанные с растущей потребностью бизнеса в средствах интеллектуальной автоматизации. Трансформация происходит на фоне ухода ключевых глобальных производителей и необходимости перевести экономику на импортонезависимые решения. Поэтому, чтобы выйти на следующий уровень технологической революции, отечественным ИТ-компаниям придется проделать большую работу.

Парадокс продуктивности

Одним из проявлений технологических революций всегда был рост производительности. За последние 70 лет можно выделить два периода, в которые производительность росла максимальными темпами: после Второй мировой войны, когда проходила массовая автоматизация производства, и следом за революцией в области ИКТ (1980-е—1990-е годы), когда решение многих трудоемких задач было отдано компьютерам. А вот к середине нулевых, по мнению аналитиков, возникла проблема, получившая название «парадокс продуктивности», — несмотря на растущие инвестиции в ИТ, значимого увеличения показателей продуктивности не происходило.

Это объясняется, в частности, тем, что внедрение базовых ИТ — а пик автоматизации пришелся на 1990-е — обеспечило рост производительности в процессах сбора и обработки данных, в рутинных и повторяющихся операциях, в коммуникациях, но задачи интеллектуальные до последнего времени полностью оставались за человеком. Сегодня с развитием ИИ мы наблюдаем новую волну автоматизации, и она, как ожидается, приведет к очередному росту производительности во всех секторах экономики.

Гиперавтоматизация и демократизация — новые тренды рынка

Автоматизацию, связанную с применением ИИ-технологий, называют интеллектуальной. Но все чаще используют термин гиперавтоматизация, подчеркивая нацеленность на быстрое выявление и автоматизацию как можно большего количества бизнес- и ИТ-процессов посредством в том числе ИИ. Неслучайно неформальный принцип гиперавтоматизации гласит: «Все, что может быть автоматизировано, должно быть автоматизировано».

Гиперавтоматизация подразумевает применение целого набора различных технологий:

• инструментов для анализа процессов и задач: process-mining, аналитику больших данных;

• средств автоматизации, снижающих трудоемкость: RPA, Low-Code/No-Code, iPaaS;

• решений для поддержки бизнес-логики, в том числе iBPMs, управления бизнес-правилами;

• собственно ИИ-технологий для автоматизации интеллектуальных задач: обработки естественного языка (NLP), аналитики неструктурированных данных, OCR, цифровых сотрудников, чат-ботов.

В результате рынок решений для гиперавтоматизации становится одним из крупнейших в ИТ-индустрии: по прогнозам Precedence Research, он вырастет с $41 млрд в 2022 году до $197,6 млрд в 2032-м.

Закономерным результатом гиперавтоматизации становится появление «дополненного персонала» — сотрудников, которые выполняют свои задачи в тесном взаимодействии с интеллектуальными прикладными системами: цифровыми ассистентами, программными роботами, виртуальными помощниками. По данным MIT Sloan Management Review и Boston Consulting Group, 55% сотрудников компаний по всему миру уже используют бизнес-приложения с элементами ИИ. В России этот тренд не менее актуален: например, свежее исследование «Предприниматели России: исследовательский мониторинг» выявило, что 45% организаций малого бизнеса в стране используют технологии ИИ. У крупных компаний этот показатель, согласно исследованию TAdviser, Huawei и «Техносерв», еще в 2021 году составлял более 68%.

Еще одна тенденция, непосредственно связанная с гиперавтоматизацией, — демократизация ИТ. Информационные ресурсы и аналитика данных становятся гораздо более доступными для всех сотрудников. Широкий круг специалистов, даже не имеющих компетенций в ИТ, от линейного персонала до топ-менеджмента, учится использовать цифровые инструменты: базы данных, отчеты, средства совместной работы, электронный документооборот.

Благодаря новым подходам к разработке информационных систем и повороту в сторону No-Code решений появляется возможность создавать или модифицировать приложения без необходимости программировать, с помощью интуитивно понятных графических инструментов и шаблонов. Таким образом представители неайтишных специальностей (аналитики, специалисты по данным, маркетологи, дизайнеры и т. д.) все чаще самостоятельно разрабатывают и кастомизируют программное обеспечение.

Безкодовые технологии быстро набирают популярность. Gartner прогнозировал, что к 2024 году около 65% приложений будут создаваться с использованием инструментов «гражданской разработки» — то есть без участия программистов. Судя по тому, какое внимание разработчики сегодня уделяют концепции Low-Code/No-Code в своих продуктах, эти ожидания оправдались. В частности, уже сегодня до 90% роботов на платформе ROBIN создаются в режиме No-Code/Low-Code — в графическом редакторе в формате блок-схем. Для этого платформа роботизации содержит инструментарий из более чем 550 готовых действий.

Демократизация ИТ может привести к значительному преобразованию бизнес-процессов и корпоративной культуры, сделать организацию более гибкой, реактивной и инновационной. Она позволит бизнесу быстро реагировать на изменения рынка, не испытывая критических трудностей из-за дефицита профессиональных разработчиков.

Трансформация ИТ в российских реалиях

В России новый виток автоматизации проходит на фоне собственных специфических тенденций, связанных с резким изменением ландшафта рынка и его фрагментарностью. В 1990-х в стране начал складываться ИТ-рынок, на котором основную повестку формировали крупнейшие международные игроки, а российские компании либо занимались обслуживанием ведущих решений, либо разрабатывали продукты для узких ниш. К счастью, параллельно с этим энтузиасты («1С», «Яндекс», «Лаборатория Касперского» и проч.) развивали софтверную индустрию, которая со временем смогла адаптироваться и стать частью глобальной отрасли. Российским компаниям удалось поднять стандарты разработки на конкурентный уровень. Поначалу это воплотилось в многочисленных проектах по аутсорсингу (разработке решений на экспорт), а затем — в собственных технологиях и продуктах, имеющих потенциал на мировом рынке.

Однако сегодня мы столкнулись с радикальным изменением ИТ-ландшафта, на фоне которого на первый план выходят другие процессы.

Первый — «тотальное импортозамещение». Нам необходимо заменить большую долю программного стека ИТ — от операционных систем до бизнес-приложений, причем в очень сжатые сроки. К беспрецедентному в современной истории переходу на импортонезависимые технологии российские заказчики приступили с достаточно невысоких стартовых позиций. В среднем, по оценкам Центра компетенций по импортозамещению в сфере ИКТ, доля российского софта на момент ухода западных вендоров не превышала 30—35%. А в ряде отраслей и по ряду технологических направлений была и того меньше.

Сейчас разработчикам уже недостаточно фокусироваться на создании качественного аналога зарубежного решения. Необходимо наращивать экспертизу и настраиваться на разработку продукта более высокого технологического уровня, адаптированного под российские реалии с точки зрения юридических, методологических и прочих нюансов. Столь же важно выстроить вокруг своего решения грамотную рыночную «обвязку»: продвижение и маркетинг, партнерскую сеть, сопровождение и техническое обслуживание.

Второй важный процесс — консолидация и новый подход ИТ-компаний к инвестициям. Создание технологий и формирование трендов требуют многомиллиардных долгосрочных вложений, которые не могут быть обеспечены операционным капиталом самих участников рынка. Если раньше российские вендоры просто вписывались в уже готовые мировые инновационные процессы, то сегодня перед ними огромный вызов — заменить всех глобальных игроков, с которыми прежде они вместе генерировали или адаптировали решения. Этот вызов подразумевает возможность так же долгосрочно и масштабно инвестировать в создание, тиражирование и сопровождение сложных технологий.

Например, мировой лидер в области роботизации UiPath прошел семь раундов инвестиций, в общей сложности на $350 млн, причем только первые три раунда (примерно на $30—40 млн) были технологическими, а остальные предназначались для того, чтобы компания стала глобальным бизнесом. Российским разработчикам необходимы огромные вложения в качественный клиентский сервис, к которому привыкли заказчики, сотрудничавшие с зарубежными партнерами: в привлечение консультантов, архитекторов, инженеров поддержки.

Это возможно, только если организация консолидирует ресурсы и выходит на рынок капитала. Некоторые российские ИТ-компании размещают акции на бирже, чтобы привлечь инвесторов, и выделяют в своих структурах софтверные бизнесы, которые занимаются разработкой ПО и развитием продуктовой экосистемы. За счет этого через несколько лет российский ИТ-ландшафт должен стать более качественным с точки зрения комплексных решений.

Наращивание экспертизы, грамотная рыночная стратегия, консолидация и привлечение капитала — вот главные факторы, которые позволят компании-разработчику развивать и масштабировать высокотехнологичный бизнес. Этот путь прошли ключевые зарубежные игроки ИТ-рынка. Сегодня на него встали и российские компании. В случае успеха они смогут принять более значимое участие в создании и продвижении глобальных технологических трендов.