Сюжет,
подсказанный компьютером

Есть много признаков, по которым зарубежный книжный рынок отличается от отечественного, но самый главный — у нас на книгах не разбогатеешь, а за границей, особенно в Америке, на книгах можно зарабатывать деньги. И весьма неплохие — многомиллионные тиражи и даже миллионные авансы для дебютных романов здесь совсем не редкость. Поэтому в глазах обывателя написать роман и прославиться — гораздо более реальный способ разбогатеть, чем выигрыш в лотерею. Отсюда писательские курсы при каждом уважающем себя университете, огромные отделы приема рукописей в издательствах и учебники писательского мастерства.

Книгу «Код бестселлера» можно читать как одно из таких пособий, а можно шире — как попытку понять вообще, как устроен литературный успех. Его ведь и измерить легче: авторы исследования — ведущий литературной лаборатории из Стэнфорда и бывшая редактор одного из крупнейших литературных издательств, взяли пять тысяч романов, 500 из которых возглавляли списки бестселлеров The New York Times, еще примерно столько же провалилось бесславно, а остальное оказалось посередине. Все тексты загнали в компьютер и стали обучать искусственный разум отличать «хорошее» от «плохого».

Получилось и любопытно, и предсказуемо. Лучше всего компьютеры умеют считать. И вот оказалось, что в бестселлерах реже используются восклицательные знаки и прилагательные, и чаще — глаголы активного действия. Герой бестселлеров в пять раз чаще чего-то «желает» и в чем-то «нуждается», чем герои прочих книг. Просчитан и сюжет: у бестселлеров есть идеальные кривые — например, сюжетные горки, как в «Коде да Винчи» Дэна Брауна или «Пятидесяти оттенках серого» Э. Л. Джеймс, или кривая от разочарования к полнейшему разочарованию с недолгим просветлением в финале, как в триллерах последних лет («Исчезнувшая» Гиллиан Флинн, «Девушка в поезде» Полы Хокинс). Компьютерная система Джокерса и Арчер без подсказки выявила самых успешных авторов последних десяти лет: Джон Гришэм и Даниэла Стил — и нашла их успеху математическое объяснение: у обоих есть главная тема (юриспруденция у одного, домашняя жизнь у другой), которой уделяется примерно 30% текста, и 4—5% посвящено самым заурядным моментам жизни: разговорам, прогулкам, семейным обедам, вечерам у телевизора. Забавно, но простая арифметика помогает компьютеру точно предсказать будущий успех в 80% случаев.

«Код бестселлера» оперирует понятными и довольно примитивными инструментами. У нас принято судить о качестве книги литературно: прописаны ли характеры, уникальны ли метафоры, актуальны ли темы. Но успех слабо коррелирует с литературным мастерством, хотя в нем не бывает ничего случайного: даже самая нелепая, по мнению критика, книжка вроде «50 оттенков серого», расходится миллионными тиражами не просто так.

Как любое столкновение с искусственным разумом, «Код бестселлера» одновременно завораживает и разочаровывает. Да, тут многое подсчитано, но далеко не все: не учитывается, например, современный момент, актуальность сюжета, необычность героя. Авторы отмечают, что в последнее время, начиная со Стига Ларссона, главными героинями бестселлеров, особенно триллеров, все чаще становятся девушки, но никакой компьютер не способен дать этому объяснение. Как и тому, почему в последние годы никакому фэнтези не пробиться в дамки, если ты не Джордж Мартин и по твоей «Игре престолов» не сняли только что сериал. Зато хорошо идут дела у триллеров. Да, тут даны математически точные ответы на технические вопросы вроде соотношения главной темы к второстепенным, графика кривой сюжета, употребления слов и даже артиклей, в целом это похоже на описание девушки мечты по физическим параметрам вроде длины ног и цвета глаз. В получившейся красотке все равно может чего-то не хватать, и тем страшнее, что книга «Код бестселлера» так точна: словно приглашение для будущих авторов и издателей вычислить количество артиклей на тысячу слов, возраст персонажа (должно быть 28) и время первой любовной сцены (должно быть ровно на середине книги). Система все-таки ошибается: если верить ей, то главный бестселлер последнего десятилетия — «Сфера» Дэйва Эггерса. Книга, написанная технически безупречно, но настолько лишенная всякого сочувствия к героям, что ей недолго удалось поболтаться в списках бестселлеров. Второй выбор компьютера — «Свобода» Джонатана Франзена — тоже оказался практически издевательским: мы помним, как Франзен отказался от участия в шоу Опры, чтобы его не сравнивали со всяким там ширпотребом, а также, что продажи его книги взмыли именно после этого отказа. Похоже, «код» успеха компьютер взломал не до конца, хотя ему и удалось определить почти идеальную форму: глаза предпочтительно голубые, волосы и ноги — длинные.

Самый интересный вопрос, конечно, насколько это применимо к российским реалиям. Правильный ответ, к сожалению, — почти никак. Авторитетного списка бестселлеров в России до сих пор не существует. А то, что удается собрать на основе скудных данных из крупных книжных магазинов, рисует печальную картину: из современных книг лучше всего продаются переводные хиты (примерно пара сотен тысяч в год), на втором месте — неубиваемые Устинова с Марининой (около ста тысяч экземпляров в год), на третьем — редкие всплески отечественных романов, часто спровоцированные скандалами, либо получением премий: Улицкая, Водолазкин, Пелевин в первый месяц продаж (50—100 тысяч).

Но всем им как до небес до сумасшедших тиражей классики, скажем, миллиона экземпляров «Маленького принца» или «Вина из одуванчиков». В условиях российского книжного рынка можно как-то мечтать о литературном признании, но не о том, чтобы зарабатывать на книгах деньги. Может быть, настоящий русский бестселлер просто еще не написан — ведь активного героя мы не знали со времен Фандорина, да и тот как-то опускал руки и плечи с каждой новой книгой. Тогда для будущего автора есть готовая формула: сильный герой, долой наречия, прилагательные и восклицательные знаки, вперед глаголы и не забудьте между делом описать, как герой стоит в очереди в «Азбуку вкуса» или смотрит по телевизору «Физрука».