Лицо
большого города

В XX веке численность городского населения возросла более чем в 10 раз: с 250 млн до 2,8 млрд.

В странах третьего мира в города ежемесячно вливается пятимиллионный поток переселенцев. Через 30 лет две трети обитателей Земли будут жить в мегаполисах. Хорошо ли это?

Томас Джефферсон считал город средоточием бедности и преступности, грязной и нездоровой средой обитания, а Жан-Жак Руссо и вовсе называл его «пучиной для человеческого рода», где «расы погибают или вырождаются». К счастью, история последних двух веков перечеркнула эти представления. Эдвард Глезер, профессор Гарвардского университета, автор книги «Triumph of the City: How Our Greatest Invention Makes Us Richer, Smarter, Greener, Healthier and Happier», и вовсе считает города величайшим достижением человечества и убежден, что урбанизация — очень позитивная тенденция: близость людей друг к другу делает их более изобретательными, более предприимчивыми, более экоответственными — и ощутимо более счастливыми.

Люди — животные социальные: мы получаем необходимую стимуляцию от себе подобных, находящихся на расстоянии вытянутой руки. Технологии не заменяют живого общения. Именно города, то есть скопления людей на ограниченной территории — идеальная среда для получения знаний, обмена идеями, поиска единомышленников и раскрытия талантов. Здесь были сделаны самые важные изобретения в истории человечества — взять хотя бы Афины, подарившие миру древнегреческие философию и театр, или Силиконовую долину, главный центр технологических инноваций. Города всегда влекли и поощряли самых активных и любознательных. Способность городов распространять свободомыслие и координировать действия народных масс неоднократно проявлялась в истории — вспомните Французскую революцию 1789 года в Париже, Февральскую 1917 года в Петрограде и египетскую 2011 года в Каире. Именно в городах зрели многие настроения, повлекшие смену режима.

Поэтому Глезер небезосновательно убежден: и в предстоящие годы совместными усилиями горожан будут решены сложнейшие проблемы человечества — бедность, нехватка энергии, изменения климата и прочие.

Кстати о бедности: при всех отличиях между мегаполисами США, Китая, Бразилии и других стран выявлена одна закономерность — чем больше людей живет в городе, тем в среднем богаче и продуктивнее его жители. Валовой внутренний продукт города-­восьмимиллионника в среднем на 15% выше, чем у двух четырехмиллионников той же страны. Плотность населения способствует более интенсивному и частому общению, усиливается конкуренция, происходит скачок производительности труда — и неуклонно растет экономическое давление, сокращающее неэффективные звенья. В городе с высокой арендной платой выживает только высокоприбыльный бизнес. Конкуренция толкает горожан к поиску новых форм организации, дает пищу воображению, поощряет инновации. Доходность бизнеса, развитие технологий и науки, широкий спектр возможностей привлекают в город все новые таланты, и далее история разворачивается на новом витке, но с более высокой точки достижений.

Жителям благополучных стран трудно понять, зачем люди из сельской местности перебираются в такие города, как Найроби, Лагос или Мумбаи, где новоприбывшие часто оказываются в грязных трущобах, страдая от преступности и болезней. Не лучше ли оставаться в своих деревнях и жить бедно, но достойно? Однозначно нет — убеждает Глезер. Во-первых, вспомним прошлое ныне процветающих городов. Перечитайте Диккенса, сравните Лондон XIX века с теперешним, и вы поймете, что даже беднейшие районы мегаполисов в будущем станут иными. Во-вторых, нынешняя трущобная жизнь не так плоха, как ее рисуют фильмы вроде «Миллионера из трущоб». Среди беднейших жителей Земли, то есть тех, кто тратит меньше доллара в день, горожане составляют лишь четверть. К примеру, в Бразилии в нищете живут только 5% жителей фавел, а среди племен Амазонии этот показатель составляет 25%. В городах люди живут в среднем дольше и лучше. Если взять страны Черной Африки, детская смертность в городах-миллионниках на 30% ниже, чем в сельской местности. У самых бедных горожан чаще всего есть доступ к водопроводу или воде, пригодной для питья (чего нельзя сказать о сельских жителях).

А такой роскошью, как туалет с канализацией, горожане, обладают вчетверо чаще селян. И на самом деле трущобы не делают людей бедными: они всего лишь привлекают бедняков, которые хотят разбогатеть.

Есть и другие преимущества — городская жизнь гораздо экологичнее, как бы парадоксально это ни звучало. В США меньше всего атмосферных выбросов на душу населения зафиксировано в крупнейших городах — за счет той же плотности, энергоэффективной инфраструктуры и того факта, что горожане чаще передвигаются пешком или в общественном транспорте. Житель предместья в среднем тратит бензобак за пару дней — добираясь на машине на работу и в магазин, отвозя детей в школу. Жители многоквартирных домов расходуют меньше энергии на обогрев, освещение и кондиционирование воздуха, чем владельцы загородных домов. А значит ТЭЦ сжигают меньше угля или газа. В общей сложности семья, живущая на Манхэттене, в углеродном эквиваленте наносит ущерб природе на семь тонн меньший, чем такая же семья из пригородного графства Уэстчестер. Жизнь среди асфальта и бетона оказывается намного «зеленее», чем в усадьбе, со всех сторон окруженной лесом. «Если вы хотите заботиться об окружающей среде, держитесь от нее подальше», — советует Глезер.

Из необходимости «уплотнения» вытекает и протест ученого против чрезвычайных мер по защите исторического облика. Во многих городах активисты борются с высотным строительством. Но преобладание малоэтажной застройки в центре создает дефицит жилой и коммерческой недвижимости и вынуждает город «расползаться», выталкивая вновь прибывших и молодых на окраину (жители «новой Москвы» уже прочувствовали это на себе). Низкоэтажность — путь к застою, а небоскребы, напротив, усиливают приток образованных людей в город. Если человек хочет быть в гуще событий, жить в окружении высоток гораздо правильнее, чем среди деревьев.

В работе, написанной в соавторстве с Джедом Колко и Альбертом Саисом, Глезер доказал, что быстрее развиваются те города, которым удалось превратиться в «машины потребления». Те, где больше всего ресторанов, театров и торговых центров на душу населения. Это значит, что городские власти должны бросить попытки сохранить промышленные предприятия и вывести торговые центры за черту города, — ведь города должны привлекать состоятельных людей. (В московской мэрии явно не знакомы с этой теорией — чего стоит хотя бы эпическая борьба за сохранение производства на «Москвиче».) Глезер не призывает всех поголовно переезжать в мегаполисы. Он лишь подчеркивает, что сельская жизнь вовсе не синоним «гармонии с собой и природой». Но у части населения просто нет выбора: человек не может выбраться из своей дыры, потому что городские власти постоянно повышают входной порог, потакая «коренным» горожанам, которые боятся, что «понаехавшие» отъедят их кусок пирога, тогда как на самом деле они, напротив, его увеличат. За успехами цивилизации стоят сила и мощь совместной работы множества людей, которые приехали в город за новыми знаниями, преумножили свой потенциал, нашли единомышленников — и изменили жизнь всего человечества. Если валютой нашего времени считать идеи, то строительство подходящих домов для их зарождения — важнейшая задача.