Время возможностей в
период чумы

Несмотря на то, что сложившаяся геополитическая обстановка негативно влияет на предпринимательский климат в нашей стране, из-за ухода западных компаний у российского бизнеса появились новые возможности. Максим Буев, экономист, проректор Российской экономической школы, рассказывает о том, с какими сложностями сталкиваются сейчас руководители организаций, и почему государство должно стать защитным зонтиком для независимого бизнеса. 

«Большие идеи»: Что такое предпринимательский климат и чем он отличается от инвестиционного?

Максим Буев: Любой инвестор хочет, чтобы его инвестиция была безопасной, доходной и преумножала капитал. При принятии решения он будет учитывать все эти три характеристики, но одна из них окажется главной. Благоприятный социоэкономический и политический ландшафт означает минимум нерыночных, нефинансовых рисков — то есть минимум головной боли при поиске интересного проекта, его запуске и развитии. Так что инвестиционный климат — это сочетание экономических, политических, социальных факторов, определяющих привлекательность страны или региона для инвесторов.

Предпринимательский климат — это комплексная характеристика, которая зависит как от факторов, формирующих инвестиционный климат, так и от отношения к рисковой деятельности и предпринимательству в обществе.

В разных культурах к риску относятся по-разному. Согласно типологии культурных измерений, разработанной голландским социологом Гертом Хофстеде, один из параметров культуры — избегание неопределенности. В России этот показатель довольно высокий: даже просчитанные риски мы любим в два раза меньше, чем американцы. Поэтому можно предположить, что среда в США более комфортна для предпринимателей: там лучше относятся к тому, что проект может потерпеть неудачу, а неопределенность исхода — обычное состояние, в котором предприниматели ведут бизнес.

Большое значение имеет также регулирующая роль государства: видит ли оно в предпринимателях жуликов-спекулянтов или созидающую силу и драйвер экономического роста. В России власти за неуплату налогов или невыполнение какого-либо требования надзора могут сразу заблокировать счета или направить проверяющих. За ошибки бизнес жестко наказывают, даже если он оступился по неопытности. Но предпринимательство само по себе — это процесс проб и ошибок: человек ищет верный путь, и зачастую ему сложно сразу угадать правильный вариант. Там, где государство мягче относится к первому нарушению и включает карательные механизмы, только когда ситуация повторяется систематически, предпринимательский климат лучше.

Для предпринимательского климата важно, способствует ли экономическая инфраструктура воплощению новаций. Лорен Грэхэм — известный исследователь советской науки, профессор MIT, преподаватель Гарварда, в своей книге «Сможет ли Россия конкурировать» писал, что один из компонентов экономического роста — генерация и внедрение идей. На протяжении нескольких столетий Россия постоянно сталкивается с одной и той же проблемой: несмотря на то, что наши изобретатели зачастую порождают идеи одновременно с учеными Европы и США, превратить их в коммерчески выгодные продукты им не удается. Например, идеи по созданию железных дорог в Российской империи начали появляться еще в 1820-х, вскоре после запуска первой линии в Англии. Первую железную дорогу в России построили в 1837 году. Но с 1844 по 1855 год строительство железных дорог в стране почти прекратилось, и уже в 1855-м по протяженности путей Россия отставала от Англии более чем в 10 раз. Таких примеров множество. Бизнес-среда и инвестиционный климат не способствуют тому, чтобы идеи воплощались в жизнь, несмотря на то что у многих наших соотечественников сильна склонность к предпринимательству.

Наконец, важна образовательная среда, которая влияет на то, чтобы навыки предпринимательства закладывались в детстве. Среди таких навыков — способность не бояться ошибаться, рисковать, уметь просчитывать риски. В России с этим большие проблемы. К сожалению, в нашей культуре не принято признавать свою неправоту. Большинство считает: если человек открыто говорит, что его проект не взлетел, значит, он расписывается в собственном бессилии. Многие предприниматели продолжают вкачивать деньги в то, что не работает, боясь признаться себе, что сделали неправильный выбор.

Что сейчас происходит с предпринимательским климатом в России?

С одной стороны, появились новые возможности. Например, в сложившейся ситуации российский бизнес может со скидкой приобрести западные активы. Так уже было в экономике России, когда после революции активы забирали у капиталистов и иностранных собственников. Кроме того, из-за ухода западных компаний и разрушения цепочек поставок среда сильно изменилась, появилась перспектива для входа новых компаний — другими словами, «поляна» расчистилась.

С другой стороны, геополитическая компонента негативно влияет на инвестиционный, а значит, и на предпринимательский климат. Инвесторы не хотят попадать под санкции и присматриваются к вариантам в других странах. Иначе говоря, сейчас время возможностей в период чумы.

С каким еще препятствиями сталкиваются российские предприниматели?

Работа налоговой системы и надзорных органов у нас налажена так, что малому бизнесу не выгодно расти. Это одна из самых больших проблем для экономики. В России хорошо развивается камерный или нишевой бизнес (кафе, салоны красоты, шиномонтаж и т. д.), имеющий в штате менее 100 человек и существующий, образно говоря, в состоянии бреющего полета. Компания работает, а «радар» ее не засекает — то есть регулирующие органы ее не трогают, чтобы не размениваться по мелочам. Но развивать бизнес предпринимателю не выгодно — его «запеленгуют», он станет не только экономическим, но и политическим актором, и в любой момент его смогут «сбить».

Избирательное применение права — это смертельный вирус для предпринимательства. Даже в коррумпированных обществах успешное развитие бизнесов возможно, если правила игры, включая неформальные, например откаты, не меняются. Помню, как лет 10 назад известный питерский предприниматель Игорь Водопьянов, выступая на региональном телевидении, сравнивал бизнес-климат в Петербурге при двух губернаторах. Он проводил аналогию с автоматом по продаже газированной воды. При одном губернаторе было понятно, что бизнесмен платит 10 руб. за воду без сиропа, а 100 руб. за воду с сиропом. Все знали правила игры. А потом губернатор сменился, и оказалось, что можно положить в автомат хоть 10 руб., хоть 100, результат будет непредсказуем: один раз стакан может наполниться водой с сиропом, а второй — без него или вообще остаться пустым. Неопределенность плодит недоверие, а бизнес, не доверяющий государству и не понимающий правил игры, не имеет возможности стратегически мыслить и оценивать перспективу инвестиционных проектов.

Бизнес доверяет государству только в развитых странах?

Не только. Стефан Деркон, бельгийский экономист, профессор факультета экономики Оксфордского университета, автор книги «Gambling on Development: Why Some Countries Win and Others Lose», созданной на основе изучения эволюции нескольких ключевых африканских и азиатских экономик за последние десятилетия, приводил такой аргумент. Об устойчивости экономики можно говорить только тогда, когда власти и элиты осознают, что ни при каких условиях не имеют права обманывать и грабить свой народ. Если независимо от существующего в стране политического строя, будь то демократия, автократия или монархия, правитель понимает, что народ должен быть в первую очередь сыт и богат, доверие населения к нему будет высоким. В некоторых странах с жестким политическим режимом вроде Китая бизнес развивается успешно именно по той причине, что власть и элиты не грабят своих сограждан.

Какие регионы России наиболее благополучны с точки зрения предпринимательского климата и почему?

Рейтинговое агентство «Эксперт-РА» каждый год публикует обзор регионов с точки зрения предпринимательской и инвестиционной привлекательности. Оценка основывается на расчете 64 показателей, сгруппированных в пять блоков: инфраструктурные, экономические, социальные, финансовые ресурсы, состояние окружающей среды. В ноябре 2022 года в топ-5 регионов с наивысшим уровнем инвестиционной привлекательности вошли Архангельская область, Москва, Краснодарский край, Республика Татарстан, Ямало-Ненецкий автономный округ.

Какие-то регионы могут лидировать по отдельным показателям индекса, а какие-то отставать. Например, тройка лидеров с наиболее развитой сетью автомобильных и железных дорог, внутренних водных путей, торговых площадей, систем воздушного и городского пассажирского транспорта, информационно-коммуникационной и социальной инфраструктурой — Москва, Санкт-Петербург и Сахалинская область. А в пяти регионах — Волгоградской и Самарской областях, Республиках Саха (Якутия) и Тыва, Чукотском автономном округе — менее 50% автомобильных дорог с асфальтовым покрытием. В тройку лидеров по качеству жизни вошли регионы с высоким уровнем доходов населения, развитой сферой услуг и низкой безработицей. Это Москва, Санкт-Петербург и Мурманская область.

В России огромные территории остаются незаселенными. По экономическим соображениям люди продолжают уезжать с малонаселенного востока страны на запад. Как в начале ХХ века, несмотря на вводимую Столыпиным реформу, направленную на выделение земли в собственность на Дальнем Востоке, так и сейчас, несмотря на программу «Дальневосточный гектар», плотность населения на границе с Китаем остается низкой. Таким регионам экономически сложнее функционировать, чем землям, где проживает большое количество людей. Изучая данные рейтинга, можно сделать вывод, что для инвесторов привлекательнее агломерации с большой плотностью населения, преимущественно в европейской части, так как там активнее происходит «опыление» идеями и бизнес имеет больше возможностей на рынках.

Кроме того, рейтинг демонстрирует, что мелкие регионы, как правило, привлекательнее для инвесторов, чем крупные. Если регион крупный, в нем должно быть серьезное производство (например, добыча полезных ископаемых, рыбы и т. д.), которое формирует доходы и платежеспособный спрос на другие товары и услуги. Появляется «поляна» для предпринимателей, на которую они могут зайти и вести бизнес.

Какие факторы будут влиять на предпринимательский климат в ближайшем будущем?

Американский историк Тимоти Снайдер писал: «Никто из взрослых европейцев, живших в 1914 году, не стал свидетелем возобновления свободной торговли сопоставимого уровня; большинство взрослых европейцев, живших в 1914 году, до конца своей жизни так и не вернулись к довоенному уровню благосостояния». То же самое может произойти и после окончания специальной военной операции — мир изменился, рынки сжались, доходы граждан сократились, восстановление статус-кво займет несколько десятилетий. Людей, которые переживут этот период, ждут психологические последствия: новый мир потребует от них адаптации. Все это неизбежно повлияет на предпринимательский климат.

Другая огромная проблема, с которой нам придется иметь дело, — это очередная демографическая яма. В 1990-е годы женщины рожали мало из-за неуверенности в завтрашнем дне. Сейчас этому немногочисленному поколению около 30 лет — и это те люди, которые уже накопили необходимые знания и навыки, успешно продвинулись по карьерной лестнице и готовы продолжать род. И именно представители этого поколения теперь либо уезжают, либо отказываются рожать в условиях новой неопределенности и нестабильности. Демограф Алексей Ракша в одном из своих интервью предрекает, что уже в 2025 году рождаемость упадет на 10—15%.

Иными словами, рынок труда оскудевает в своей самой важной части, и одновременно закладываются предпосылки для еще более суровой демографической ямы через 30 лет. Нехватка населения означает, что нет причин для роста общей производительности труда в экономике, в перспективе нас ждет долгая стагнация. Некоторые страны это уже испытали — вроде Японии, где демографический спад похож на наш, не по причинам, а по внешним признакам. Это тоже предпринимательский климат не улучшает: потенциальное сжатие рынков означает плохие перспективы для роста выручки.

В чем вы видите решение демографической проблемы?

Хороший пример можно найти у англичан, которые пережили несколько волн миграций. В разные периоды Англия принимала переселенцев из стран Карибского бассейна, диссидентов из стран коммунистического блока, болгар, поляков и румын во времена расширения ЕС. После 1970-х англичане ввели гибкие условия труда, дав возможность работать неполный день, привлекать фрилансеров и субконтракторов и т. п. Бизнес смог компоновать производственный процесс из разных «кирпичиков». Кроме того, власти сделали привлекательными условия труда для инвалидов и пенсионеров, стали предоставлять отпуск по уходу за ребенком отцам, чтобы женщины быстрее возвращались к работе после беременности и т. п.

В нашей стране отношение к мигрантам остается неоднозначным. Чтобы создать условия для устойчивого экономического роста на всей территории России, нужна грамотная миграционная политика и либерализация рынка труда, которая сделает труд более инклюзивным.

Как государство могло бы помочь бизнесу развиваться?

Государство должно помогать идеям «взлетать» — на уровне как мелких компаний, так и крупных, в том числе в госсекторе. В нашей стране много больших организаций, в которых рождаются интересные инновации. Но иногда для этих идей большая компания — как клетка. Бизнесу надо научиться быстро создавать дочерние структуры для внедрения инноваций за пределами клетки. Так действуют, например, финансовые организации, банки на развитых рынках. Аналогично мог бы поступать и крупный российский бизнес, если бы для этого были созданы условия, в том числе по привлечению дополнительного, независимого капитала.

Но главное — тут я согласен с Дерконом — власти (и элиты) должны решить проблему с доверием. Когда у населения пропадает доверие к тем же банкам, оно начинают накапливать средства, условно говоря, под подушкой. Когда стабильность вкладов гарантирует государство, люди идут в банк. Так же должно быть с бизнесом: государству надо быть не проблемой, а своеобразным защитным зонтиком для независимого бизнеса. Если благодаря государственным мерам отношение общества к частной инициативе поменяется и большинство будет считать, что стать предпринимателем круче, чем чиновником или топ-менеджером в госкорпорации, то и у бизнеса перевернется отношение к государству, а значит, и предпринимательский климат станет иным.