Европе надо научиться привлекать беженцев
к работе

Большинству беженцев не нужны пособия, они хотят работать, чтобы вернуться к нормальной жизни. Многие из них глубоко признательны государствам, которые дали им прибежище, и искренне стремятся внести свой вклад в развитие экономики Европы. Некоторые не теряют надежды вернуться на родину, однако большая часть людей понимает, что это вряд ли возможно. Например, военные конфликты в Ираке и Сирии быстро не разрешатся — поэтому бежавшим от войны людям важно интегрироваться в сообщество принявшей их страны и в то же время сохранить свою идентичность.

Имея статус беженцев, они обладают теми же правами и обязанностями (кроме права голосовать на выборах), что и граждане приютившего их государства, и могут заявлять о себе как о высококвалифицированных специалистах, чьи навыки и опыт чрезвычайно востребованы на рынке труда. Хотя большинство европейских стран отличает высокий уровень безработицы, некоторые ключевые сектора экономики (например, такие, как здравоохранение) испытывают хроническую нехватку кадров. Неблагоприятная демографическая ситуация, обусловленная постепенным старением поколения бэби-бумеров и низким уровнем рождаемости, также представляет экономическую угрозу для тех государств, у которых пенсионные системы находятся в прямой зависимости от взносов работающих сейчас людей. Другими словами, в настоящий момент Европе нужны молодые образованные специалисты, которые платят налоги и вносят свой вклад в государственную программу социальной защиты.

Европейские страны признают эти проблемы, однако многие из них еще не разработали схему интеграции в свой рынок труда растущего числа квалифицированных беженцев. Разумеется, это вредит экономике государства. Как только человек получает статус беженца, он имеет право на те же социальные льготы и пособия, что и граждане этой страны. Чем дольше он находится без работы, тем дольше он обременяет государство. И, наоборот, чем раньше он найдет работу, тем раньше он начнет приносить пользу сообществу.

Чтобы ускорить процесс интеграции, требуется предпринять целый ряд специальных мер. Принимающие страны не смогут решить этот вопрос — просто увеличив бюджет уже существующих программ занятости. Не зная условий нового рынка труда, беженцы сталкиваются со специфическими проблемами. Нам нужно найти способы оценки их квалификации на самом деле. Люди находятся в чужой стране и не имеют сети социальных связей, которые помогли бы им в поиске работы. Им неизвестны правила и нормы местного рынка труда. К тому же они могут не знать языка. Со своей стороны, работодателям, возможно, придется изменить свои рабочие процессы, чтобы адаптировать их под своих новых работников.

Читайте материал по теме: Интеграция беженцев: есть ли у Европы долгосрочные планы?

К счастью, все эти вопросы не являются непреодолимым препятствием, ведь некоторые страны (например, Великобритания) уже обладают огромным опытом в сфере интеграции беженцев и мигрантов. В этом блоге мы обратимся к этому опыту, чтобы понять и проанализировать основные трудности, мешающие интеграционным процессам, и предложим способы решения этих проблем.

Определение уровня квалификации

«Мой брат был геофизиком по образованию. У него уже был диплом магистра, однако ему все равно пришлось два года обучаться в магистратуре во Франции. Было нелегко, но в противном случае он мог бы рассчитывать только на работу чернорабочим». Брату этого человека повезло — его семья располагала достаточными средствами, чтобы оплатить программу обучения. Большинство беженцев, которые сталкиваются с тем, что их квалификация не признается в принимающей стране, не имеют ни денег, ни достаточных знаний языка, чтобы переучиваться. В результате, чтобы прокормить свою семью, они вынуждены заниматься неквалифицированным трудом.

На самом деле уже есть схема, по которой можно оценивать академические степени других государств. Все страны-члены ЕС и Европейской экономической зоны располагают Национальными информационными центрами по академическому признанию (NARIC), которые помогают сравнивать и оценивать степени, полученные в разных странах. Европейские университеты уже пользуются этой услугой (не имеющей государственной поддержки), тем не менее работодатели, как правило, не знают о том, что такая организация существует, и поэтому берут на работу только выпускников местных образовательных учреждений. Чтобы ускорить интеграцию иностранных специалистов, нужно направить усилия на развитие и распространение этой программы, а также привлечь инвестиции, расширяющие ее охват и возможности.

Также протягивают руку помощи и некоторые профессиональные организации. Так, Совет по делам беженцев Великобритании организовал, а Государственная служба здравоохранения профинансировала программу, которая помогает иностранным медицинским специалистам переквалифицироваться в соответствии с британскими стандартами, а затем обеспечивает их работой по специальности. Тесты PLAB (Professional and Linguistic Assessment Board) — основной способ проверки знаний и навыков для выпускников зарубежных медицинских вузов. С их помощью они могут доказать, что у них есть навыки и опыт, достаточные для работы в сфере здравоохранения Соединенного Королевства. Ежегодно эти тесты успешно сдают 50 докторов-беженцев. Похожие проекты также существуют для учителей, медсестер и научных работников. Однако число людей, которых затрагивают подобные инициативы, все еще крайне невелико, а для того чтобы увеличить количество участников программ, нужна господдержка.

Читайте материал по теме: Как переспорить Милтона Фридмана

В дополнение к подобным усилиям принимающие страны должны предоставить беженцам возможность получить опыт работы по специальности. Идеальным вариантом была бы стажировка у предполагаемого работодателя. Опыт стажировки вкупе с формальным признанием зарубежного диплома придадут мигранту определенный вес на рынке квалифицированной рабочей силы. Стажировка также должна оплачиваться. В настоящий момент беженцы часто оказываются в ловушке: с одной стороны, им нужен опыт стажировки в серьезной организации, а с другой — у них нет средств к существованию и они не в состоянии работать бесплатно. В результате они устраиваются работать в сети быстрого питания. Например, в Великобритании государство прекращает финансовую поддержку людей, стажирующихся бесплатно.

Обучение языку

Для многих беженцев самое очевидное препятствие на пути к трудоустройству — это языковой барьер. Некоторые немного говорят по-английски и лишь совсем немногие владеют французским или немецким. Я не говорю уже о финском или голландском! К сожалению, качество языковых программ оставляет желать лучшего. Например, учителя французского для иностранцев утверждают, что шестимесячного курса изучения языка, который предоставляется мигрантам во Франции, недостаточно для того, чтобы подготовить человека к полноценной работе.

Начнем с того, что между предоставлением статуса беженца и началом обучения может пройти год (в течение которого человек обычно не имеет права работать или получать пособие по безработице). Кроме того, курсы для мигрантов дают знания языка на самом начальном уровне (A1 или A2) по шкале CEFR (Общеевропейские компетенции владения иностранным языком). И хотя французский департамент занятости утверждает, что для устройства на работу этого более чем достаточно, сами работодатели придерживаются другого мнения.

Читайте материал по теме: Кирилл Никитин: Почему мы не хотим? платить налоги

Швеция подходит к этой проблеме более продуманно. Шведская программа «Step-in Jobs» стимулирует работодателей принимать на работу мигрантов, совмещающих профессиональную деятельность с изучением языка. На период от шести до двадцати четырех месяцев, пока сотрудник-беженец овладевает языком, работодатель получает субсидию в размере 80% от его заработной платы.

Преимущество подобного подхода состоит в том, что беженцы, работая вместе со шведскими коллегами, могут на практике применять полученные на уроках знания. Безработные мигранты имеют гораздо меньше возможностей практиковать новые языковые навыки, поскольку общаются в основном в среде таких же мигрантов. Еще одно достоинство такого рода стажировки заключается в том, что они получают доступ к местным профессиональным связям и могут начать налаживать контакты с коллегами по работе.

Взаимодействие с рынком труда

Недостаточно подготовить беженцу документы и обучить языку, нужно еще помочь ему найти постоянную работу. Конечно, во многих европейских странах (с их и без того высоким уровнем безработицы среди молодежи) это непростая задача даже для самих граждан, а они находятся в куда более выгодном положении, чем мигранты.

Рассмотрим, например, случай Кибреаба Кидане, который приехал в Великобританию из Эритреи, имея за плечами двадцатилетний опыт работы старшим бухгалтером и аудитором. В 2009 году он получил политическое убежище. Несмотря на то, что Британский совет оплатил получение им британской степени магистра в сфере аудита, Кидане не мог устроиться на работу. Не имея рекомендаций с предыдущего места работы в Соединенном Королевстве, он не знал, каким образом британские работодатели нанимают сотрудников и не мог понять, почему его не приглашают на собеседования.

Читайте материал по теме: Вадим Радаев. О доверии: классовом и личном

Частично проблема Кидане заключалась в том, что в Великобритании политические беженцы, получившие разрешение на работу, обычно регистрируются в центрах занятости. Даже если закрыть глаза на хроническое недофинансирование деятельности этих центров, все, что они могут предложить соискателю — это список открытых вакансий, не более. Устроили инженера на должность кассира в супермаркете? Задача считается успешно выполненной. Похоже, их основная обязанность состоит в том, чтобы обеспечить клиента хоть какой-то работой. Соответствует ли она квалификации и ожиданиям потенциального работника или нет — не имеет никакого значения. Даже в случае обычных соискателей они не занимаются карьерными консультациями, поскольку просто не заточены делать это. Что уж говорить о такой «проблемной группе», как беженцы.

И подобные проблемы существуют не только в Великобритании. Один палестинский беженец во Франции рассказывал, что когда он обратился в агентство временного трудоустройства, первые два вопроса, которые ему задали, были: «Имеете ли вы опыт работы во Франции?» и «Есть ли у вас местный диплом об образовании?».

Или возьмем другой пример из жизни беженца в Ирландии: «Когда я говорю о том, кем бы я хотел работать, я вижу, что люди меня не понимают. Почему бы, дескать, тебе не устроиться в супермаркет? Не желаю показаться нескромным, но мне бы не хотелось работать где попало… Что делать со всеми моими профессиональными навыки, выкинуть их на помойку? Я хочу приносить пользу ирландскому обществу».

Читайте материал по теме: В осмысленной работе нуждаются не только развитые страны

Столкновение с подобными проблемами приводит мигрантов в замешательство. В большинстве развивающихся стран, если у вас хорошее образование, значит, у вас есть работа. Таким образом, большая доля высококвалифицированных специалистов-беженцев просто не привыкла к жесткой конкуренции на рынке труда. В Европе им придется учиться, как преподносить себя, чтобы успешно участвовать в борьбе за место под солнцем. Кроме того, они должны понять, насколько важно умение общаться. Правительствам нужно повысить качество работы государственных программ занятости, чтобы беженцы могли получить грамотные советы и поддержку, необходимые им для адаптации к европейскому рынку труда.

В Соединенном Королевстве этот институциональный вакуум пытаются заполнить некоторые неправительственные организации. Transitions — общественная программа, которая помогает квалифицированным специалистам-беженцам, давая им советы по профориентации и услуги по поиску работы. Именно здесь Кибреаб Кидане получил консультацию и необходимую информацию о карьере бухгалтера в Англии, а также направление на стажировку в кредитное агентство. Впоследствии он принял предложение о работе аудитора в этой организации. Однако число людей, которых может трудоустроить эта неправительственная организация, крайне невелико.

Терпимость к культурным различиям

Специалист в сфере ИТ из Ирака потеряла документы о своем образовании. Получив статус беженца, она заново поступила в магистратуру во Франции в надежде начать новую карьеру.

Но она носит хиджаб. Даже если она успешно пройдет переквалификацию, шансы на то, что ее возьмет на работу французская компания, крайне невелики. Подавляющее большинство французских организаций не наймут ее, потому что она не соответствует их корпоративному имиджу. Значит ли это, что она должна отвернуться от собственной веры, чтобы устроиться на работу? Предположим, она сделает это. Можем ли мы после этого ожидать от нее чувства удовлетворения своей работой и стремления принести пользу той компании, которая не позволила ей быть самой собой?

В Великобритании в этом отношении дела обстоят куда лучше. Например, полиция Лондона официально приняла хиджаб как вариант форменного головного убора для женщин-полицейских, исповедующих ислам, так же как и тюрбан для полицейских-сикхов. Подобные действия — сигнал о терпимости к различным культурам и открытости британского общества.

Бизнес научился создавать эффективные процессы и управлять ими в условиях жесткой глобальной конкуренции. Эти процессы развиваются с высокой скоростью, они зримы, взаимосвязаны и обычно затрагивают интересы многих людей. Подобным же образом стоит относиться и к сложному процессу интеграции беженцев. Люди в массе своей добры, старательны и нацелены на успех, однако их деятельности мешает плохо отлаженный процесс, который не дает им шанса по-настоящему проявить себя. Это справедливо как для беженцев, так и для их потенциальных нанимателей.

Разумеется, чтобы отладить процесс интеграции, требуются большие финансовые затраты, однако в этом деле нет ничего невыполнимого. Существуют как хорошие решения, которых нужно придерживаться, так и плохие, которых следует избегать. А вложенные инвестиции принесут пользу Европе, которой угрожает демографический кризис в связи со старением коренного населения и нехваткой квалифицированных кадров во многих сферах.

Материал подготовлен при участии Отмана Буфайеда.