Чей
аршин лучше?

Нобелевский лауреат по экономике Джозеф Стиглиц не знал, что сказать, когда на видеоконференции с членами комитета по экономике парламента Шотландии один из законотворцев задал ему вопрос: как вы относитесь к индексу процветания Legatum? «Боюсь, я недостаточно с ним знаком, чтобы ответить на вопрос, — смутился профессор Колумбийского университета. — Слишком много развелось индексов».

И это чистая правда. Как президент института Legatum, я был бы совсем не против, чтобы Джо Стиглиц был в курсе конкретно нашей методики, однако факт остается фактом: за последние годы появилось множество показателей для сравнения национальных экономик и отслеживания динамики их развития. Индексы важны не только для экономистов, но и для руководителей бизнеса, нацеленных на глобализацию своих компаний. Посвятив немало времени изучению всех этих зачастую противоречащих друг другу рейтингов и стоящих за ними методов анализа, я бы хотел заострить внимание читателя на четырех, на мой взгляд, важных моментах.

В определенный момент стало ясно, что одного показателя — ВВП — не ­достаточно, чтобы разобраться, как наращивать конкурентоспособность страны и повысить уровень жизни ее населения. Когда-то американский экономист Саймон Кузнец предложил Конгрессу США ввести единый показатель, отражающий совокупный объем производства индивидуальных предпринимателей, компаний и государственных учреждений. Это было в 1937 году и пару лет спустя появился наш главный показатель, получивший название валового внутреннего продукта. Однако следует отдать Кузнецу должное — сам он был далек от мысли, что о благосостоянии нации можно судить лишь по одному этому индексу.

Прокрутим пленку вперед, и вот уже 1972 год. Только что вступивший на престол король Бутана провозглашает, что отныне для оценки развития экономики страны будет применяться показатель «национального счастья». Со временем добавлялись новые параметры оценки.

В 1990 году ООН выпустила «Отчет о развитии человечества», при составлении которого учитывались такие факторы, как равноправие полов, образование и здравоохранение.

Последние годы методики оценки благополучия нации растут как ­грибы. Институт Милкена в Калифорнии публикует «Индекс непрозрачности и возможностей», Всемирный экономический форум — «Индекс конкурентоспособности», а организация Social Progress Imperative — «Индекс социального прогресса». В Германии фонд Бертельсманна составляет «Индекс трансформации», а институт Фрейзера в Канаде определяет процветание страны как совокупность богатства, здоровья и образования. И, наконец, есть публикуемый нашим институтом «Индекс процветания». Он рисует картину сразу по 89 параметрам, соединяющим объективные и субъективные данные.

Во-вторых, индексы стали оружием в политических баталиях: если вы увлечены борьбой с коррупцией, вы берете на вооружение Transparency International. Если боретесь за сокращение госрасходов — к вашим услугам «Индекс дефолта». Недавно я завтракал с Биллом Ньюкомом, в прошлом главным советником Microsoft, который убежден, что основа здоровья общества — правовое государство. Неудивительно, что разработанный им в Сиэтле (где находится штаб-квартира Microsoft) показатель назван «индексом правового государства».

В-третьих, индексы призваны не только ставить диагноз, но и давать рецепт выздоровления. Вот только один пример: по данным Economist, за последние десять лет в различных странах мира было проведено более 2 тысяч реформ с целью либерализации экономики, и все благодаря такому инструменту как публикуемый Всемирным банком «Индекс благоприятствования для бизнеса».

И, наконец, можете быть уверены — постоянно будут появляться все новые и новые индексы. Над одним из них вроде бы сейчас трудятся в Санта-Монике на юге Калифорнии. Не могу не вспомнить, как вашингтонский писатель Джордж Уилл, описывая летние деньки в Южной Калифорнии, вздыхал: «Почему у них всегда 22 градуса и бейсбол каждый вечер?». Интересно, как там с благополучием и есть ли над чем работать?